Убийца сейчас онлайн
Шрифт:
Так что поводов убить своего более удачливого компаньона у завистливого Барсукова было предостаточно. На первый взгляд. Но вся беда в том, что верный себе Барсуков и мстить мог только по мелочам. Для убийства он, на мой взгляд, трусоват. Хотя, кто знает, что могло произойти за год. Может, Коненко подкинул какой-нибудь совершенно ошеломляющий повод для зависти! Или Барсуков, набив руку на мелких пакостях, решился на серьезный поступок.
Ну а что касается Витьки Совинского, так даже мысль о причастности его к убийству кого бы то ни было казалась мне фантастической. Витька совершенно не тяготился своей ролью середнячка.
Его обожали девчонки из рекламного отдела и бухгалтерии, и суровая дама-корректор, которую по-настоящему боялись люксовские горе-журналисты, не умевшие даже «уворовать» чужие статейки, не наделав при этом ошибок. «Он милый!» – таково было общее мнение о похожем на плюшевого мишку Совинском. К тому же, он никогда не повышал голоса и не получал, подобно Барсукову, видимого удовольствия, распекая нерадивых работников.
Нет, Совинский определенно не мог убить Вовку. Он даже захотеть этого не мог.
В общем, если и есть среди них двоих убийца – то это определенно Барсуков.
Но чем же помешала Барсукову наша несчастная Ларка? Я представила Лариску, похищенную и запертую в бассейновой галерее Барсуковского дома. Хорошо, что сейчас май – она, по крайней мере, не замерзнет.
Блин! Какая же чушь лезет мне в голову от недосыпа!
Свидетеля нет смысла похищать, его проще убить заодно с запланированной жертвой. А убитой Ларку не нашли. Так может, она и не была никакой свидетельницей? Вдруг Коненко убили раньше девяти вечера?
– Слушай, а во сколько его убили?
– Вечером, – беспечно пожал плечами Леша.
– А поточнее? До девяти или позже?
– Откуда же мне знать? Я к этому делу никаким боком.
– Лешенька! А ты не мог бы узнать это у своего друга из милиции? – Мариша включилась в разговор сразу с конкретной просьбой.
– Ага, так он мне и расскажет! Существует, между прочим, тайна следствия, – заважничал Леша.
– Леша, нам очень надо! – Мариша слегка повысила голос и только все испортила.
– Вам надо – вы и узнавайте! Вон с Ваниным поговорите. Может, он вам что-нибудь и расскажет.
– Ванин расскажет, как же! – пробурчала Мариша. – Из него сроду слова не вытянешь.
– Вот потому он такой модный адвокат, – Леша получал удовольствие, наблюдая, как вытягиваются наши физиономии. Потом сжалился: – Вы все-таки с ним поговорите, объясните ситуацию. Мужик он неплохой – может и расскажет что-нибудь.
Леша явно передумал нам помогать. А все Мариша со своими командирскими замашками. Нашла на кого орать. Человек только-только в третий раз развелся. Еще, небось, свежи воспоминания о семейных разговорах на повышенных тонах. А тут еще и посторонние тетки пытаются им командовать ни с того, ни с сего. Так что Лешу как раз понять можно. А вот что нам теперь делать?
Может, действительно, поговорить с Ваниным? Идея, конечно, неплохая. Беда в том, что адвоката Ванина я, как бы это помягче выразиться, немного побаиваюсь. Нет, не потому, что наслышана о нем каких-нибудь страшных криминальных
Ванин Глеб Геннадьевич – это самый известный в нашем городе адвокат. Редко какой громкий судебный процесс обходится без него. И если в местных новостях показывают что-то на тему «из зала суда», будьте уверены, на экране обязательно появится Глеб Ванин. Даже если он не участвует в суде в качестве защитника, телевизионщики все равно его покажут – попросят, например, прокомментировать процесс.
Чаще Ванина в криминальных новостях мелькает только начальник областной милиции.
Несмотря на свою популярность, Ванин не имеет собственного офиса а числится в конторе у Борзюка.
Я долго не могла понять, почему, будучи самым востребованным в городе юристом, он продолжает работать под чужой вывеской? Ведь ему, кроме всего прочего, приходится и деньгами делиться с владельцем приютившей его адвокатской конторы. Потом, правда, Мариша мне объяснила, что содержание собственной конторы с приличной обстановкой, бухгалтером и секретарем обошлось бы Ванину гораздо дороже. А совсем без офиса работать тоже нельзя – несолидно. Так что, отдавая Борзюку часть заработка, Ванин избавляет себя от множества организационных проблем. Что ни говори, а человек, у которого честолюбие уступает здравому смыслу, заслуженно считается лучшим в своем деле.
Как-то так получилось, что я, довольно часто бывая у Мариши на работе, ни разу не встретилась с Глебом Ваниным вживую. Для меня он – солидный господин из телевизора. А в телевизоре он слишком важный. Так что предстоящий разговор с модным адвокатом, хоть и был вполне возможен технически, пугал меня невероятно.
К счастью, Мариша была совсем другого мнения.
– Как же я сама не догадалась расспросить обо всем Глеба Геннадьевича? – сокрушалась она после Лешиного гордого ухода. – Не пришлось бы перед этим балбесом лебезить.
– А вдруг он с нами разговаривать не захочет?
– Да ты что! – искренне удивилась Мариша. – Он чудный дядька, тебе понравится.
Появился «чудный дядька» только к вечеру. Мы к этому времени успели отрепетировать предстоящий ответственный разговор практически по ролям. Решили, что начнет его Мариша, к которой Ванин как будто бы неплохо относится. А я в нужный момент вступлю с душераздирающей историей о своем общении с бездушными «ментами».
Глеб Ванин в жизни, не по телевизору, и в самом деле оказался очень приятным человеком. Я вообще первое время не могла поверить, что это и есть тот самый модный адвокат. Со своими очочками, седой бородкой и носом-картошкой Ванин был похож скорее на доктора Айболита, чем на грозу прокуроров и нерадивых следователей. К тому же, в отличие от телевизионного Глеба Ванина, этот Айболит добродушно улыбался, развалясь в кресле и отхлебывая кофе.
Мариша сделала скорбное лицо и начала:
– Глеб Геннадьевич, у нас к вам дело важное.
– Какое дело, Мариночка? – Ванин изобразил внимание, и от этого его сходство с добрым доктором только усилилось.
– Нам про убийство Владимира Коненко надо узнать поподробнее.
– Поподробнее – это не ко мне, – продолжая улыбаться, сообщил знаменитый адвокат. – Такую информацию я разглашать не имею права.
– Глеб Геннадьевич, – Мариша подпустила в голос слезы, – нам очень надо. У нас подруга пропала.