Убийца Сталина и другие истории Георгия Серова

Серов Георгий Алексеевич

– Нет. – Ответил лейтенант. – Вел себя абсолютно спокойно. Был даже самоуверен, я бы сказал.

– Странно. – Задумчиво произнес Ежов. – Сохранять спокойствие при явном агрессивном помешательстве?

Вообще, быть самоуверенным

при нахождении в Наркомате Внутренних Дел после выдуманного убийства вождя – это ли не признак помешательства?

– Товарищ нарком, я не знал, что Константинов – сумасшедший.

– Да я и сам об этом не знал. И когда, главное, успел? – Протянул Ежов. – Вот же, его 15 числа майор Мотыгин допрашивал. Тоже, говорит, не увидел и не услышал ничего, что свидетельствовало бы о сумасшествии командарма этого.

Ежов сел за свой стол и задумался на некоторое время. Затем, словно вспомнив что-то, сказал:

– Кстати, Мотыгин! Не разглядел, проявил недальнозоркость в выявлении такого опасного элемента, понимаешь!

Это же надо, затаился, гад, в высшем эшелоне Красной Армии. Недоволен он, видишь ли, мудрой политикой товарища Сталина, направленной на скорейшую коллективизацию и индустриализацию нашей социалистической родины, выявление вражьего элемента в рядах Армии! Сегодня же с ним разберусь – скорее всего, уволим к черту, исключим из партии, а там… посмотрим.

Кузьмин почувствовал, как капля холодного

пота потекла под гимнастеркой и форменной рубашкой вдоль позвоночника – ему прекрасно было известно, что кроется за этим наркомовским «посмотрим». Его тоже могла ожидать участь этого Мотыгина из соседнего отдела.

Сначала тебя заведут в твой же кабинет или в кабинет соседа, но уже не в качестве допрашивающего, а в качестве допрашиваемого. Затем – пустят в расход по мановению пальца, ленивым и потому скупым росчерком карандаша «Лучшего друга советских людей» – он видел как-то расстрельные списки с короткой записью синим карандашом: «Утв. /Ст.».

От Ежова не скрылось то, что собеседник его резко изменился в лице.

– Что с лица спал, Кузьмин?

– Так ведь ошибочно поступил, товарищ нарком, застрелил Константинова этого.

– Не боись, лейтенант, замолвлю о тебе словечко товарищу Сталину на докладе. Скажу, что командарм буянить начал, кидаться на сотрудников, вот и пришлось уничтожить. Хотя товарищ Сталин, разумеется, очень бы хотел суда над вражиной этой, вынашивавшей свои злодейские планы.

Ежов вновь поднялся из-за стола, постаравшись придать своей фигуре коротышки как можно больше внушительности, отчего лейтенант вытянулся еще сильнее.

Конец ознакомительного фрагмента.