Убийца. Пьесы
Шрифт:
ОН. Нет, это нормально. Я вполне терпимо отношусь.
ОНА. Ага, любимая мужская фантазия – парочка симпатичных лесбиянок. А они обычно страшные и мужикоподобные.
ОН. Я что, угадал? У тебя роман с другой девушкой?
ОНА. Не угадал.
ОН. Тогда с кем? Он писатель?
ОНА. Нет.
ОН. Финансист.
ОНА. Что-то такое да.
ОН. Блин, конечно. Бабло побеждает все.
ОНА. Он мне не платит.
ОН. Если бы он тебе платил, это была бы проституция.
ОНА. Он мне не платит.
ОН. Расскажи мне про него.
ОНА.
ОН. Невероятно.
ОНА. Я хочу развестись с тобой и жить с ним.
ОН. Шесть языков. А я английский учу уже одиннадцать лет и все никак не могу объясниться с официантом в ресторане.
ОНА. Именно. Ты, друг мой, лузер.
ОН. Я великий русский писатель.
ОНА. Литература – убежище лузеров. К тому же пишешь ты плохо.
ОН. Приехали.
Он встает и начинает ходит по номеру
ОН. Я тебе докажу, что я не лузер.
ОНА. Все лузеры так говорят.
ОН. Я его убью. А потом тебя. А потом себя.
ОНА. Ничего ты не сделаешь.
ОН. Почему?
ОНА. Потому что ты лузер.
ОН. Давай, прикалывайся.
ОНА. Ты так смешно злишься. Лузер.
ОН. Шлюха.
ОНА. Лучше быть шлюхой, чем лузером.
ОН. Знаешь что, уходи отсюда.
ОНА. С удовольствием.
Она встает, переодевается, собирает вещи в сумку
ОН. Ты серьезно? Уйдешь?
ОНА. Ты же меня выгоняешь.
ОН. Учти, если ты уйдешь, это будет всё.
ОНА. У нас с тобой давно всё.
ОН. Квартира останется мне. Я за нее плачу.
ОНА. Подавись своей квартирой.
ОН. Будешь трахаться с ним сегодня.
ОНА. Даже не сомневайся. И смеяться над тобой еще будем.
ОН. Стой.
ОНА. Ты меня не остановишь.
ОН. Где он живет? В каком отеле?
ОНА. В «Хилтоне». У него президентский люкс. С окнами на Рейхстаг.
ОН. Что? В «Хилтоне», говоришь?
ОНА. Да.
ОН. И у него президентский люкс с окнами на Рейхстаг?
ОНА. Да.
ОН. Откуда ты знаешь?
ОНА. Я была у него.
ОН. Когда?
ОНА. Вчера днем. Пока ты торчал у Хелен в офисе.
ОН. Ты врешь.
ОН. У тебя ведь никого нет?
ОНА. Есть.
ОН. Ты ведь его выдумала.
ОНА. Как это выдумала?
ОН. Выдумала, чтобы меня позлить. Я ведь, блин, реально, все проверил – скайп, твое мыло, смски в телефоне. Нету никого. Ни с кем ты не встречаешься. Это все фантазия. Ты просто фантазировала. Обама. Шесть языков. Ну конечно. Это игра, да? Тебе было скучно, и ты придумала себе такую игру.
ОНА. Можешь думать все, что хочешь, но это не игра.
ОН. Ты прокололась.
ОНА. В каком смысле?
ОН. «Хилтон»? Окна на Рехйстаг? Прежде чем сочинять, учи матчасть! Офис Хелен на Жендарменмаркт, через дорогу от «Хилтона». Рейхстаг оттуда не видно. Хоть бы в путеводитель посмотрела, русо туристо…
ОНА. Это неважно.
ОН. Как это неважно?
ОНА. Помнишь, ты говорил о том, что мы сами создаем реальность, которая нас окружает.
ОН. Я говорил про атомы!
ОНА. Какая разница. Если я верю в эти отношения, значит, они существуют.
ОН. Можешь верить во что хочешь. Но уходить от настоящего мужа к выдуманному любовнику – это дурка.
ОНА. Я тебя не люблю.
ОН. А его ты значит, любишь.
ОНА. Его люблю.
ОН. И где вы с ним встречаетесь?
ОНА. Где надо, там и встречаемся.
ОН. Прости мне мое любопытство, но как вы занимаетесь сексом? Как он вообще в этом деле?
ОНА. Поверь, дружок, в этом деле ему нет равных.
ОН. И где вы будете с ним жить? В чертогах твоего разума?
ОНА. Пусть тебя это не беспокоит. Он же миллионер.
ОН. Он твоя долбанная фантазия. Спустись с небес на землю!
Она что-то отвечает ему в ответ. Спор продолжается еще долго, но нам его слушать уже неинтересно. Главное мы узнали.
4. БАРСЕЛОНА
Она сидит за столом, уткнувшись в ноутбук. Он лежит на кровати. В его руке пульт от телевизора. Он переключает каналы. Мы слышим обрывки телепередач на испанском языке – то кусочек мыльной оперы, то трансляция футбольного матча, то новости. И так продолжается довольно долго.
5. РИМ
Гостиничный номер. Она лежит поверх одеяла и щелкает пультом, переключая каналы. Он сидит за ноутбуком, стоящим на столе.
ОН. Вот смотри, из сборника «Вокруг Гротовского». Барба, это один из его учеников, описывает поездку в Индию, где актеры Катхакали выступали на рыночной площади.
(читает) Барба был поражен, что актеры особым магнетизмом привлекали внимание зрителей. Он посетил актерскую школу в Керале и выяснил, что в базовой позиции актеры стоят, опершись на «ребра» стоп, что нарушает привычное равновесие тела. Создается неустойчивый баланс, требующий от актера предельной концентрации. Актер вынужден постоянно расходовать энергию, что и удерживает внимание зрителей.
Он смотрит на нее
ОН. Ты слушаешь?
Она не отвечает
ОН. Я думаю, эту же технику можно применять в писательстве. Нарушение равновесия. Например, Довлатов следил за тем, чтобы в одном предложении все слова начинались на разные буквы, чтобы не было повторов. В принципе, никакой стилистической необходимости в этом нет. Читатель не видит и не осознает этого буквенного разнобоя. Однако автор во время работы постоянно находится в состоянии напряжения, которое передается читателю и удерживает его внимание.