Убийца
Шрифт:
Снежана с недоверием посмотрела на меня:
– Вы не шутите?
– А что, похоже?
– Конечно, я согласна на ваше предложение... Но ведь эта коллекция книг просто не имеет цены...
– Все имеет свою цену, – веско произнес я.
Мы продолжили путь к лагерю, и Снежана опять «порадовала» меня, задумчиво сказав:
– Так же говорил и Темный маг. Он утверждал, что для всего в мире есть цена, и раньше я этого не понимала.
– Что ж, поздравляю вас. Для многих эта мысль кажется дикой, а церковники вообще кричат, что жизнь бесценна. А вас что убедило в справедливости такого утверждения?
– Последние события, –
– Это слишком дорогая цена за мечту, – сказал я, сжимая ее ладонь. – Вас заставили заплатить ее, но я постараюсь, чтобы те, кто это сделал, тоже получили за все сполна.
В этот момент я думал о Викерне и страстно мечтал с ним познакомиться. Так страстно, что готов был заплатить за это жизнями всех кочевников степи. И такая плата была мне вполне по карману.
– Спасибо, – тихо произнесла Снежана, сжав мою ладонь в ответ.
Дальше мы шагали в молчании. Я подумал, что все сложилось просто восхитительно. Теперь Снежана останется в Мардинане, а в будущем обеспечит меня возможностью воспользоваться знаниями Темного, да еще и с удовольствием расскажет о подробностях его жизни. Пока мне такая информация была не нужна, да и до книг, что-то мне подсказывало, в ближайшее время я не доберусь, мотаясь по степи, но вот в будущем... В будущем я приму ее клятву, если к тому времени Снежана не передумает, и буду тщательно заботиться о своем новом библиотекаре.
Так мы дошли до лагеря и первым делом направились на кухню, где суетились несколько бывших невольников. Мои ребята уже давно спали, устроившись где попало, плотно перед этим позавтракав, судя по их довольным лицам. Я даже позавидовал им, ведь мне еще нужно было давать утренний отчет Фариаму, а меня так и подмывало зевнуть. Зато наемники бодрствовали и ложиться явно не собирались. Я их прекрасно понимал, ведь им нужно было пообщаться со своими. Когда мы приблизились к ним, рассевшимся в кружок на роскошно вышитых коврах, судя по всему вытащенных из главного шатра, они прекратили разговор. Тут не нужно быть гением, чтобы понять тему их обсуждений. Они всем составом перемывали мне косточки. Я невозмутимо прошел мимо, галантно ведя под руку Снежану. Все, что было в моих силах, я уже сделал, а остальное от меня не зависело. Наемники сами должны решить, остаться им с нашим отрядом или идти дальше. Хотя в соседних лагерях еще должны находиться их товарищи, значит, пока спрыгивать с состава на ходу они не будут.
«Уже хорошо», – подумал я и непроизвольно зевнул.
– Извините, – пробормотал я улыбнувшейся графине. – Никак не могу отучить свое тело от необходимости изредка спать.
– У вас еще все впереди, – ответила она, и я даже не смог определить, шутит она или нет.
Дойдя до кухни, я увидел ту самую девочку, которую недавно вылечил. Она сидела рядом с мирно спавшим Нимошем, прислонившимся спиной к деревянному столбу, и жадно жевала лепешку, изредка поглядывая на своего надзирателя. Подойдя к ней, я забрал это жалкое подобие хлеба у нее из рук и укоризненно сказал:
– Тебе же говорили, что нельзя наедаться! – Девочка, вздрогнув, опустила взгляд. – Посмотри на свой живот, сейчас же лопнешь. А зачем, спрашивается, я тогда вообще тебя лечил?
– Но ведь очень хочется... – жалобно протянула девочка, кажется, Снежана называла ее Марикой.
– А ты считаешь, что когда нельзя, но очень хочется, то можно? – с иронией спросил я.
Марика взглянула на меня непонимающе, видимо, смысл фразы до нее не дошел. Я вздохнул и приказал:
– Брысь отсюда и ложись отдыхать. Тебе нужен крепкий здоровый сон, а поесть в своей жизни ты еще успеешь.
Девочка взглянула на Снежану и после ее кивка быстро вскочила и скрылась с глаз. Воистину, лимэль творит чудеса! Жалко, что его запасов у нас все меньше и меньше.
– А вы хорошо умеете ладить с детьми, – сказала графиня. – Интересно, откуда это у вас?
– Сам удивляюсь, – ответил я и нагнулся к Нимошу.
Бедняга, уснул на посту, да еще сидя и в доспехах. Это нужно исправить. Когда я легонько потряс его за плечо, парень не отреагировал. Тогда я аккуратно приподнял его и положил на землю, пододвинув под голову валявшийся рядом мешок с какой-то травой. Пусть отдохнет нормально, ночью нам предстоит аналогичная работа, и мне он нужен свежим и бодрым.
Разогнувшись, я встретился с вопросительным взглядом Снежаны:
– Это ваш друг?
– Да, – ответил я и направился к котлу, окруженному бывшими рабами. – Все мы в отряде друзья.
Первым делом я избавил поваров от ошейников. Они были менее красивыми, чем у Снежаны, и представляли собой кожаную полоску с металлическими пластинами. Отбросив их в сторону, я поинтересовался, дадут ли нам поесть. Заметно повеселевшие работники выделили нам по две тарелки с наваристым супом и кашей с мясом. После этого я сосредоточился только на еде и пришел в себя, лишь когда кинул в рот последние крошки. Переживая блаженное состояние сытости, я наткнулся на вопросительный взгляд Снежаны.
– Вы что-то сказали?
– Я спросила, что делать нам.
Я понял, что она имеет в виду всех бывших рабов, поэтому ответил:
– Проследите, чтобы все хорошо поели, а затем продолжали собирать оружие и ценности степняков. Когда закончат, пускай подберут все необходимые вещи для дороги и займутся лошадьми. Их нужно будет переправить в Город. Дело это хлопотное и трудное, но двое лошадников у вас есть, это Гожин и Кад. Пускай они подойдут ко мне и сообщат, возможно ли это в принципе. Лошадей много, а вас мало, но оставлять их здесь нельзя. Если всех взять не получится, остальных придется просто уничтожить. Ну и позаботьтесь, пожалуйста, о подготовке к пути. Я думаю, вы с этим справитесь, и не буду детально объяснять, что нужно взять с собой.
Снежана кивнула и по-военному ответила:
– Все будет сделано.
– Отлично, – сказал я, поднимаясь.
Идти куда-то не хотелось, но дела не ждали. По плану первым у меня стоял допрос, который не отнял много времени. Своих ребят, стороживших пленных и мужественно боровшихся со сном, я похвалил за долгое ожидание и сразу отпустил отдыхать. После, выяснив у пленных месторасположение Марахи, близлежащих стойбищ, лагерей и прочие детали типа времени подвоза продуктов к этому лагерю, я вспомнил о зарубке в памяти по поводу странных амулетов. Один из них висел на груди крайнего степняка и представлял собой клык на веревке. Я сорвал его и внимательно изучил. Примитивное плетение, хотя энергии в нем для разового амулета было вполне достаточно.