Убийца
Шрифт:
Знаете, странное ощущение – видеть себя чужими глазами. Одно дело – в зеркале, которое не дает полного представления, и совсем другое – вот так. Оглядев себя, я понял, что полностью превратился в эльфа. Куда делась моя былая нескладность, простая физиономия и невзрачные глаза? Передо мной стоял красавец-эльф, от которого так и веяло достоинством и силой. Молодое лицо, копна темных волос, перехваченных сзади веревкой, отчего-то светло-зеленые глаза, высокое тело атлета – мечта женщин. Я едва смог углядеть знакомые черты лица в этом представителе лесного народа, которые как будто бы и не изменились, но давали совершенно иную картину. С одной стороны, я был доволен, что из гадкого серого утенка превратился
Подойдя к себе, я остановился, а я в своем теле начал действовать. Модификацией защитного кокона я обхватил все обломки стрелы, оставшиеся в плече, и начал аккуратно их вытаскивать. Это было больно, причем боль я чувствовал в обоих телах. Наконец, вытянув всю дрянь из раны и проверив, не осталось ли в ней какого-нибудь мусора, я спросил у ребят, собравшихся рядом и смотревших на операцию:
– У кого лимэля много осталось?
– У меня еще полфляги есть, – ответил Трит и протянул мне емкость.
Я в теле Ловика взял ценную жидкость и капнул немного на рану, а затем сделал два небольших глотка. Горячий поток побежал по горлу и опустился в желудок, породив там взрыв, наполняющий тело энергией. Одновременно с этим очнулся сам Ловик и начал дергаться, переживая непривычные ощущения.
– Тихо, Ловик, не шевелись! – сказал я.
Ребята повернули ко мне головы с вытаращенными глазами. Взглянув на них, я понял, что ошибся и произнес это в теле Ловика. Усмехнувшись в обоих телах, я мысленно обратился к приходящему в себя парню:
– Ты как?
– Что со мной? Я не могу двигаться! – взволнованно ответил тот.
– Подожди, не суетись. Я занял твое тело, чтобы тебя кочевники не добили, поэтому ты сейчас не можешь полноценно им распоряжаться. Если ты уже пришел в себя, то я сейчас уйду, а ты приготовься снова взять тело под контроль.
Я скользнул в свое тело и стал цельным, а Ловик в это время пошатнулся и замахал руками, пытаясь обрести равновесие. Уже в своем теле я поддержал его за плечи и дождался, пока он полностью придет в себя. Затем осмотрел рану, которая уже почти затянулась, дырку в ноге, отметив, что она также стала стремительно заживать, и прислушался к себе. Чувствовалось, что некое удобство, которое я испытываю, находясь в одном месте, гораздо приятнее, чем ощущения в момент управления сразу двумя телами. Все-таки такое раздвоение не дает возможности полноценно почувствовать каждое из них, а значит, и эффективность действий падает. В общем, я пришел к выводу, что это свойство клятвы можно использовать, но только в крайних случаях.
– Что со мной было? – спросил Ловик.
– Ты потерял сознание от боли, – пояснил я. – А я сначала вывел твое тело из-под стрел кочевников, ну а потом немного повеселился, уж прости. Если хочешь подробностей, тебе парни расскажут, – кивнул я на Рина.
Посчитав проблему решенной, я нашел глазами Даркина и обратился к нему:
– В этой ратуше восемь твоих товарищей, я им приказал защитить женщин от кочевников. Пойди глянь, что там с ними.
Лицо бывшего наемника озарилось радостью, и он кинулся ко входу в ратушу. Приятно было видеть командира, который так переживает за своих подчиненных.
– Только осторожнее там, не нарвись на меч, у нас лимэля мало! – крикнул я ему вдогонку, отмечая, что почти все наемники смотрят на меня умоляюще.
– Да идите уж, нечего на меня смотреть, – с улыбкой махнул я им рукой.
Сцена встречи в ратуше была весьма бурной, восторженные крики доносились
Закончив с лечением, я дождался, пока из ратуши вывалят наемники в увеличенном составе. За ними следовали женщины, уже одетые и в более-менее вменяемом состоянии. Видимо, общество наемников помогло им прийти в себя. Первым делом я обратился к Даркину:
– Ты не возражаешь, если я задам твоим друзьям пару вопросов?
– Нет, конечно, – ответил мой сержант и попросил освобожденных наемников подойти ко мне.
Окружив меня, все восемь человек представились и попытались выразить благодарность за спасение, но я жестом остановил их и начал расспросы:
– Что вы делали здесь для степняков?
– Обучали их бою на городских улицах, – ответил наемник, представившийся Вишоном.
– Как вы оцениваете их успехи?
– То есть? – не понял он.
– Чему вы их успели обучить?
– Да так, конкретно ничему особому, просто основам... Ну, как правильно двигаться отрядами, как нападать на укрепления, тактике продвижения по городу... Всему понемногу. Многое они схватывали буквально на лету, поэтому их уровень был довольно приемлемым.
– То есть уже сейчас они представляли собой немалую силу?
– Да, я бы сказал, что с такой армией они могли бы взять любой приграничный город, особо не пострадав, но мне показалось... – наемник замялся.
– Что?
– Мне думается, их собрали здесь для чего-то большего. Столько хороших воинов, причем не просто хороших, а превосходных. Если бы им дать еще десятицы три на подготовку, они смогли бы взять любой город без магической защиты. Не скажу, что легко, но смогли бы.
Вишон еще продолжал расписывать достоинства уничтоженных нами степняков, а я понял, что мои догадки верны. Если наемников в остальные лагеря распределяли просто для того, чтобы хоть как-то занять такую массу народа, то здесь действительно велась серьезная подготовка. Подозреваю, что мы только что разгромили отряд, который должен был штурмовать столицу. Я, конечно, мог ошибаться, но уж больно хорошие тут были вояки, да и научиться они успели немалому. Я вспомнил, как грамотно обходили меня стрелки, как слаженно действовали попадавшиеся мне по пути отряды. Если бы здесь была регулярная армия Мардинана, все ее воины были бы мертвы, хотя и потрепав степняков напоследок. Но мои бойцы, обладающие рассветной техникой, эльфийским умением передвигаться бесшумно, стрелять метко и моей интуицией, естественно, превосходили всех этих кочевников в несколько раз.
Так, теперь нужно было решить, что делать дальше. Как я и собирался, отправиться в Мараху или продолжать давить остальные лагеря поодиночке? Но ведь моя удача продлится до первого не замеченного мной мага, который играючи перебьет всех моих парней, как я степняков. А стоит лишь одному из них умереть, как меня тут же скрутит боль. Недавно я почувствовал все прелести попадания стрелы в тело, но ведь это еще цветочки по сравнению с тем, что мне доведется пережить, когда одного из моих убьют. В книге, которую я читал, целая страница была посвящена этому недостатку плетения клятвы, так вот там красочно расписывались ощущения свидетелей, переживших подобное.