Убийцы чудовищ
Шрифт:
Девушка покинула комнату варвара, прошла по освещенному тусклыми факелами круговому коридору башни и, понадеявшись, что Гвай не запер дверь, толкнула тяжелый, из дубовых досок, притвор.
Все правильно, месьор Гвайнард Гандерландский изволит вкушать отдых. Проще говоря, тихонько сопит под обширным одеялом из беличьих шкурок. Две лампы из четырех, установленных в небольшом покое уже погасли, но и света оставшихся вполне достаточно, чтобы отыскать кожаный дорожный мешок. Вот он, лежит у изголовья.
Асгерд, умевшую ходить абсолютно бесшумно, подвела деревянная половица под ковром — доска скрипнула под
— А, это ты, — увидев знакомое лицо Гвай снова откинулся на лежанку. — Чего бродишь среди ночи?
— Нужно одно снадобье из твоих запасов, — Асгерд сказала правду, но неполную. Некоторые утверждают, что полуправда — худший из видов лжи, однако сейчас дочь нордхеймских берегов не особо задумывалась над высокими материями. — Мне лично. Можно взять?
— Конечно, — пробурчал Гвай и опять заснул — мгновенно, как пораженный заклинанием.
Асгерд недолго постояла рядом с ложем, убедилась, что Гвай действительно спит, подняла мешок и выскользнула за дверь. Прислушалась. В замке было тихо, будто в склепе. Только снаружи, из-за ставень, доносятся невнятные шорохи и что-то вроде отдаленного собачьего взлаивания. Ночь, поглощенная туманом, идет своим чередом. Отлично, нарушим ее спокойное течение!
—Достала? — Конан жадно уставился на мешок. — Очень хорошо! Распаковывай, только аккуратно. Гвай заметит, что мы залезли в его святая святых — убьет на месте.
Вскоре на столе красовался строй глиняных, стеклянных и металлических сосудиков, самый крупный из которых был не крупнее трактирного стаканчика для крепких настоек.
Если вдуматься — этот набор склянок, бутылочек и горшочков, был вдесятеро драгоценнее всего серебряного оружия Ночной Стражи вместе взятого. Охотники пользуются не только и не столько клинками да стрелами, иногда приходится применять и старинное, почти позабытое даже крупными магическими конклавами, волшебство природы.
Склянки содержали в себе два с лишним десятка редкостных снадобий, весьма полезных в ремесле охоты на монстров. Если маг пожелает видеть ночью, как днем, он прочтет соответствующее заклинание, если того же захочет жрец, придется молить богов и приносить жертву, а вот Ночному Стражу вполне достаточно сделать глоток нужной выварки из растений с добавлением минералов, и пожалуйста — будешь видеть в темноте не хуже любого филина.
Секрет создания этих замечательных декоктов передавался от одного командира отряда к следующему, иногда приходилось спрашивать совета у волшебников братства Золотого Лотоса, покровительствующих охотниками, но так или иначе снадобья действовали. Употребление некоторых настоев было совершенно безвредно, другие затем вынуждали человека сутками лежать без сил, третьи были настолько ядовиты, что к ним приходилось привыкать годами, ежедневно употребляя по капле... Поскольку Асгерд давно научилась разбираться в настоях, киммериец попросил отобрать для него самые безопасные — не хватало только свалиться без чувств, не сделав дела!
Изготовление смеси заняло полтора квадранса — в кубок с водой было намешано пять различных снадобий, каковые следовало выпить одним глотком
— Руническая магия — самая древняя и надежная, — уверенно сказала девушка. — Она дарована полуночными богами Нордхейма и доселе никого не подводила. Вставай! Та-ак... Неплохо выглядишь! Если будешь осторожен, тебя никто не заметит.
Со стороны киммериец теперь смотрелся довольно необычно. Его фигура размылась, стала полупрозрачной, движения нормальным человеческим глазом почти не замечались. Сам Конан сделал десяток шагов по комнате, приноравливаясь к новым ощущениям. Все чувства обострились. Зрение, слух, обоняние стали куда сильнее чем прежде — теперь киммериец мог расслы шать, как под полом соседней, пустующей комнаты скребется поселившаяся в замке полевка и ерзают в гнезде новорожденные мышата. Снизу тянет запахом кухни и лошадей, добрую сотню необычных запахов, нахлынувших так внезапно, почти не отделить друг от друга...
— Теперь я понимаю, что чувствует идущая по следу собака, — проворчал Конан, щурясь от света ламп, ставших неожиданно яркими.
— Амулеты дают тебе возможность пройти незамеченным, — втолковывала Асгерд. — Первый отводит глаз неприятеля, но ненадолго, второй позволяет ходить тише, чем самая осторожная кошка. Настои, повышающие внимание, будут работать колокол и два квадранса, так что не задерживайся. Теперь — иди. Не зря же мы это устроили? Если все-таки попадешься, ори и отбивайся, только попробуй никого не убить. Остерегайся зеркал — они немедленно тебя раскроют, покажут истинный облик. Я буду ждатьздесь.
Асгерд выбрала одну из четырех книг, оставленных в комнате хозяевами и опустилась в кресло, давай понять варвару, что ее участие в деле закончено. Ныне все зависит от самого Конана и его ловкости, усиленной магией Ночной Стражи. Куда бы направиться? Если уж решено обследовать замок от конька крыши до подвалов, следует немедля придумать, как именно осматривать родовое гнездо барона Дортона.
Удивляясь новообретенным дарованиям (Гвай крайне редко позволял использовать декокты из своего мешка), киммериец для начала прошелся по своему, третьему, этажу главной башни, потом поднялся по лестнице. Наверху было пусто и почти безжизненно, если не считать паучков, ночных бабочек и посвистывающих под крышей летучих мышей. Любопытно, почему они не вылетели этой ночью на охоту? Тоже знают, что снаружи небезопасно?
Теперь вниз, на второй этаж, к покоям его милости Олема Дортона. Ага, ясно, барон спит за этой дверью — доносится громогласный храп. Почему нет охраны? Просим простить, не заметили сразу — вот вам и охрана: двое копейщиков неусыпно бдят возле следующей двери.
Конан лриостановился, по привычке полагая, что с расстояния десятка шагов его обязательно услышат и заметят. А что тут такого? Я просто пошел нужник искать, господа хорошие!
Стражники, однако, в сторону Конана и не посмотрели. Не слышали и не видели.