Убийственная тень
Шрифт:
По исказившей его лицо гримасе отвращения было понятно, что человека, обремененного этим служебным долгом, он видит каждое утро в зеркале, когда бреется.
– Но самое нелепое то, что трудно себе представить более безопасное место на земле, чем тюремный двор, куда арестанта выводят одного под надзором часового.
– И как это произошло?
– Все в тумане. Люди услышали крики и выстрел. Когда прибежали, Джед Кросс лежал на земле с огнестрельным ранением в груди. Но умер он не от этого. В его теле
Джим невольно приподнял брови.
– А часовой что говорит?
– Ничего не говорит. Он упал со стены, сломал ногу. И до сих пор в шоке. Напуган так, что у него крышу снесло. Сейчас его накачали успокоительными. Вот очнется – тогда поглядим. Но, судя по словам охранника, который подбежал к нему первым, надежд на него мало.
Роберт вернулся к столу и рухнул на стул с таким видом, как будто вместе с изложенными фактами он исчерпал и все свои силы.
Джим так и не понял, чего добивается от него детектив.
– Ну а я тут при чем?
– Ты ни при чем. При чем твоя собака.
– Немой Джо? Ты хочешь сказать, что он убил двоих человек?
Джим не стал спрашивать, кому из них двоих нужен психиатр, но взгляд его был достаточно красноречив.
– Я не говорю, что он убил. Я говорю, что он видел убийцу Калеба и тот напугал его до смерти. А теперь, перед вторым убийством, это случилось вновь. – Он даже подался к Джиму через стол для пущей убедительности или опять-таки для того, чтобы разделить ответственность. – Джеда Кросса убили в тот самый момент, когда что-то напугало Немого Джо на стоянке. Минутой раньше, минутой позже. И произошло это в сотне метров от места, где находился ты со своим псом.
Джим немного подумал. Да, идущий на дно, чтобы спастись, хватается даже за мину. Но выводы, к которым пришел Роберт, показались ему притянутыми за уши. И он опять не нашел ничего лучшего, как недоуменно приподнять брови.
– Так что ты предлагаешь? Чтоб мы вместе с Немым Джо обшарили всю территорию, и когда он обделается от страха, чтоб я вам тут же свистнул?
Детектив Бодизен чуть повысил голос, и в нем зазвучала тщетно скрываемая злость.
Джим решил не выяснять, на кого он злится.
– Ничего я не предлагаю. Сказал же: я вообще не знаю, зачем говорю тебе то, чего другому под пыткой не рассказал бы. Но ты понимаешь, что это единственное связующее звено между двумя преступлениям, помимо родства Калеба и Джеда?
На лице Роберта явственно читалось, как хочется ему сейчас вернуться в мир простых и понятных человеческих отношений, в мир, где в запертой изнутри лаборатории или в охраняемом тюремном дворе невозможно найти труп, у которого переломаны все кости.
Он устало выдохнул и взмахнул рукой, как будто отгоняя от себя мысли. Потом уперся взглядом в Джима.
– Видал,
– Да нет. Постараюсь сам найти дорогу.
Джим встал и в три шага очутился у двери. Взялся за ручку, но тут его остановил голос Роберта:
– Джим?
Он обернулся.
– Тебе не приходилось терпеть крушение на вертолете?
– Нет.
– Так вот, если скажешь кому хоть одно слово из того, что тут услышал, я тебе такое устрою, что таранить машиной гору ты сочтешь для себя наилучшим выходом.
Как бы карикатурно ни звучала эта угроза, Джим ни на секунду не усомнился в ее реальности.
– И поглядывай там…
Джим отлично понял намек. Он сам и загадочное существо, которое наука явно ошибочно причисляет к семейству собак, невольно оказались в орбите странных происшествий. Пожалуй, даже безумия. Но сколько раз в истории безумие оборачивалось гениальным провидением?
– Вас понял.
Он вышел из кабинета, безошибочно найдя дорогу к выходу из этой удушливой атмосферы. У женщины на ресепшне вытянулось лицо при виде его разных глаз. Выходя, он окинул взглядом приемную. Она была пуста. Джим, не останавливаясь, вышел на залитую солнцем площадь и удивленно замер: мир снаружи остался все тем же.
Давешняя блондинка стояла в нескольких шагах от него – вышла на крылечко покурить. При ближайшем рассмотрении она показалась ему еще красивее, но мысли его сейчас были заняты другим.
Блондинка обернулась, заслышав шаги, и глаза их встретились.
Она не выказала никакого удивления. Она не увидела в нем ни балаганного шута, ни предмет для постельных развлечений. А может быть, и вовсе никого не увидела.
Джим направился к своему фургону. И вдруг блондинка сзади окликнула его. Голос у нее, по контрасту с ангельской внешностью, был довольно резкий.
– Простите!
Джим обернулся. Она бросила сигарету и подошла к нему.
– Вы Джим Маккензи?
– Да. Разве мы знакомы?
Блондинка без стеснения протянула ему руку.
– Меня зовут Черил Стюарт. Я… – она запнулась, – я была подругой Калеба. Он мне много рассказывал о вас.
Джим, разумеется, не стал спрашивать, по какой детали из рассказов она его узнала.
– Калеб умер.
В голосе Черил ему послышалась полная обреченность. Он умер и больше не вернется. Ни к ней, ни к кому-либо другому.
Джима неожиданно тронуло это отчаяние, и потому он не отвел взгляда:
– Знаю. Это я его нашел.
– Как это случилось?