Убийственный пароход
Шрифт:
– А вот теперь пошли, - сказал он, пряча револьвер за пояс.
– Мне нужна кровь. Надевайте маски.
В каюте на нижней палубе, где жили Карина Шумахер и Лена Строгова, было темно, хотя обе девушки находились тут. Они тихо переговаривались, прислушиваясь к каждому шороху за дверью. Ждали условного сигнала.
– Как ты думаешь, могут быть убитые?
– спросила Лена.
– Смотря как они себя поведут, - ответила Карина.
– В любом случае детские игры остались позади. Надо приготовиться ко всему, даже к самому худшему. Впрочем, меня это мало волнует. А ты, я вижу, дрожишь...
– Что ты можешь видеть в темноте?
– Я ведьма. У меня глаза инфракрасные.
– Дуры мы с тобой обе.
– Еще одно слово в этом роде - и я вцеплюсь тебе в горло. Замолчи.
– Ладно, я пошутила. Скоро уже?
– Жди. Кобра готова к броску.
4
Мадам Ле Чанг не успела открыть портфель - на пароходе началась стрельба, слышались и автоматные очереди, и одиночные выстрелы. Казалось, "Коломбина" очутилась в районе боевых действий.
– Что за чертовщина?
– произнес Второв, оборачиваясь от стены, возле которой стоял, заложив руки за голову.
– На пароход напали волжские пираты, - предположила Юлия Полужанская.
– Я слышала, что они водятся в здешних местах. Теперь вам нет смысла нас убивать. За вас это сделают другие. Берите портфель и уходите, встретимся в аду.
Пароход сильно тряхнуло - где-то взорвалась граната. Воспользовавшись тем, что мадам Ле Чанг, потеряв равновесие, схватилась за стол, Второв совершил молниеносный прыжок и выбил из её рук браунинг.
– Я пошутила, - тотчас же произнесла вдовушка.
– Хотела вас разыграть. Но эту особу все равно надо ликвидировать, поверьте моему опыту.
Второв переложил браунинг в свой карман. Во втором лежал "вальтер" банкирши, а привычный "люгер" висел на ремне, под женским платьем. Это платье раздражало его, не говоря уже о буклях на голове.
– Никого ликвидировать не будем. По крайней мере, пока не разберемся в ситуации, - сказал он.
Стрельба продолжалась и даже становилась ещё сильнее. Теперь громыхнуло где-то неподалеку от них, на верхней палубе.
– Перейдите в кабинет Лукомского и запритесь изнутри, - распорядился Второв.
– А я пойду посмотрю, что происходит на пароходе. Портфель, мадам, я оставляю у себя, чтобы у вас не случился инфаркт.
– Вы нас обманете, - вцепилась в портфель вдовушка.
– Спрыгнете за борт и уплывете, как Чапаев.
– Отдай чемоданчик, вредная старуха!
– вмешалась Полужанская.
– Или я задушу тебя голыми руками.
– Вот видите? Я никак не могу оставить вас наедине с этим барахлишком, - сказал Второв, отбирая портфель у мадам Ле Чанг. Затем он втолкнул женщин в кабинет Лукомского, убедился, что они заперлись, и перешел в каюту телохранителей, которые лежали возле стены, связанные по рукам и ногам. Рты их были заклеены скотчем, но глаза вращались, изливая на Второва крокодилью нежность. Сделав им книксен и послав воздушный поцелуй, Гай вышел в коридор.
За пять минут до этого кавказские террористы начали операцию по захвату "Коломбины". Шавкут ворвался на капитанский мостик, оглушив прикладом автомата вахтенного матроса, и приставил пистолет к виску старпома Кукина.
– Прикажи глушить моторы!
– потребовал он.
– Бросай якорь. Или я продырявлю твою баранью голову.
– Еще один ненормальный, - проворчал Кукин.
– Тоже из органов? Я не могу останавливаться посредине реки. Потерпите, до ближайшей пристани в Лысой Горе осталось двадцать минут.
Аяз и Салман выгоняли пассажиров из кают на нижней палубе. Патронов при этом они не жалели, стреляя по стенам и иллюминаторам. При первых же выстрелах все, кто находился в каюте Алисы Ширшинадзе, выбежали в коридор, исключая неподвижного Гагова. Над их головами прогремела очередь.
– Всем наверх!
– заорал Аяз.
– Живо!
Испуганные пассажиры стали торопливо подниматься по лестнице. Салман бросил гранату в опустевший коридор и побежал за ними. Шавкут в это время, оставив на капитанском мостике Кукина, выбил дверь в каюту банкира Флюгова и заставил всех лечь на пол. Ради устрашения он дал несколько очередей в воздух.
– Меня нельзя убивать, я тенор, - плаксиво запричитал Дима Дивов.
– И я тоже беременна, - не совсем логично добавила дочь банкира.
– Встать! Бегом!
– закричал Шавкут.
– В солярий!
Там уже толпились пассажиры с нижней палубы, которых пригнали Аяз с Салманом. Один из террористов остался в дверях, второй побежал вниз загонять в кубрик матросов. Наверху ещё оставались каюты Лукомского, братьев Гоголевых и самого капитана "Коломбины". Открыв дверь в супер-люкс Гоголевых, Шавкут швырнул туда гранату. После того как прогремел взрыв, он с любопытством заглянул туда. Но каюта оказалась пустой.
– Птички улетели, - с досадой пробормотал главный террорист.
В апартаментах Лукомского он наткнулся на двух связанных охранников, которые только мычали, пытаясь что-то сказать. Кабинет хозяина парохода был заперт. Убедившись, что бронированную дверь не открыть, Шавкут пошел обратно, не обращая внимания на Мику и Коку. Но едва он вышел в коридор, в грудь ему уперлось дуло помпового ружья.
– Даже не шевелись, - предупредил контр-адмирал Вахрушин. За его спиной маячили две пьяные физиономии - капитана и бомжа, и у каждого в руках было по помповому ружью; правда, Костяная Нога опирался на него, как на лыжную палку.
5
Загнанные в солярий пассажиры были охвачены паникой, а некоторые из них, например банкир Флюгов и Лукомский, находились в состоянии шока. И только Алиса Ширшинадзе держалась как всегда, не поддаваясь волнению.
– Что вы собираетесь с нами сделать?
– спросила она Салмана, стоявшего в дверях. Тот только повел дулом автомата, этим жестом приказывая ей вернуться к остальным пассажирам.
– Все как в моем сценарии, - произнес Микитчик.
– Лучше бы они нас собрали в баре, там хоть есть что выпить.