Убийство демократии. Операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны
Шрифт:
«Доктрина Эйзенхауэра» была приведена в действие не только несмотря на сопротивление со стороны ливанской оппозиции, но и вопреки тому, что ситуация в Ливане даже не подходила под ее сомнительные положения. Нельзя было сказать, что Ливан страдал от «вооруженной агрессии со стороны другого государства, контролируемого международным коммунизмом». Если тому требовались доказательства, они были представлены ветераном дипломатической службы Робертом Мерфи , направленным в Ливан Эйзенхауэром спустя несколько дней после высадки американских войск. Мерфи пришел к выводу, о чем писал позже, что «коммунизм не играл прямой или существенной
И все же Эйзенхауэр написал, что американское правительство «действовало согласно положениям резолюции по Ближнему Востоку («доктрине Эйзенхауэра»); но если бы конфликт разросся до состояния, которое не было предусмотрено резолюцией, я при наличии времени обратился бы к конгрессу за дополнительными санкциями» [27]. Очевидно, президент закрыл глаза на тот факт, что Джон Фостер Даллес уже принял решение о неограниченности мандата.
Так американские вооруженные силы были введены в Ливан. В операции участвовали около 70 военных кораблей и сотни самолетов и вертолетов, многие из которых оставались частью видимого американского присутствия. К 25 июля силы США на побережье составляли 10 600 человек. К 13 августа их численность увеличилась до 14 тысяч — больше, чем вся ливанская армия и жандармерия вместе взятые [28].
«В моих (теле- и радио-) обращениях, — писал Эйзенхауэр, — я осторожно использовал термин «размещенные в Ливане» вместо «оккупировавшие Ливан» [29]. Эта разница, скорее всего, была упущена многими ливанцами в правительстве и в народе, поддерживавшими повстанцев и правительство, включая правительственные танковые войска, которые были готовы заблокировать войскам США вхождение в Бейрут. Только посредничество американского посла, оказавшегося на месте в последнюю минуту, позволило избежать вооруженного столкновения [30].
На встрече Роберта Мерфи с ливанским главнокомандующим генералом Фаудом Шехабом (Раи<1 СНеЬаЬ), о которой позднее рассказал Ивленд со слов Мерфи, американского дипломата предупредили, что ливанский народ был «нетерпелив, непреклонен и настроен на то, чтобы Шамун ушел в отставку, а войска США немедленно покинули страну В противном случае генерал не мог отвечать за последствия. На протяжении пятнадцати лет офицеры действовали за его спиной, и сейчас он опасался, что они могут восстать и атаковать американские вооруженные силы».
По слова Ивленда, Мерфи терпеливо слушал, а затем подвел генерала к окну с видом на море:
«Указывая на большой авианосец «Саратога», покачивавшийся на якоре на горизонте, представитель президента тихо объяснил, что всего один самолет с этого корабля, вооруженный ядерным оружием, может стереть с лица земли Бейрут вместе с его окрестностями. Затем Мерфи быстро добавил, что его послали для того, чтобы удостовериться, что у американских войск не будет необходимости давать залп. Он выразил уверенность в том, что Шехаб обеспечит отсутствие провокаций с ливанской стороны. Это была, как сказал мне Мерфи, заключительная фраза их диалога. Теперь, похоже, генерал «восстановил контроль» над своими войсками» [31].
Ни одна из сторон, казалось, не брала в расчет, какой была бы судьба тысяч американских солдат в Бейруте, стертом с лица земли.
В течение двух недель после американского вторжения гражданская война в Ливане разгорелась с еще большей силой. Радиопередатчики ЦРУ на Ближнем Востоке были заняты распространением американской пропаганды,
«Бейрут, 23 июля (UPI) — Вторая по счету загадочная арабская радиостанция вышла в эфир, называя себя «Голосом справедливости» и утверждая, что вещает из Сирии. Ее программа, которую мы услышали, состояла из жесткой критики в адрес Советской России и советского премьера Хрущева. Ранее «Голос Ирака» вышел в эфир с нападками на иракское революционное правительство. «Голос справедливости» назвал Хрущева «палачом Венгрии» и предупредил народы Ближнего Востока, что они пострадают так же, как и Венгры, если русские получат плацдарм на Ближнем Востоке» [32].
31 июля Палата представителей без промедлений выбрала генерала Ше-хаба на пост президента на смену Шамуну Это событие вскоре привело к прекращению боев в Ливане и положило начало завершению конфликта, который при тщательном анализе оказался скорее жестоким протестом, нежели гражданской войной. Напряжение еще более спало в связи с прозвучавшим вскоре заявлением США о своем стремлении отозвать батальон морских пехотинцев в качестве первого шага к последующему выводу войск.
Последние американские солдаты покинули Ливан в конце октября, не произведя от злости ни единого выстрела. Чего они добились своим присутствием?
Американские военные исследователи пришли к выводу, что «дать сбалансированную оценку поведению США во время ливанского кризиса тяжело из-за подозрений в том, что итог конфликта мог быть таким же в случае отсутствия действий со стороны США. Даже Эйзенхауэр выразил некоторые сомнения по этому поводу» [33].
Американское вмешательство, направленное против нового иракского правительства, было более завуалированным. Тайный план совместного аме-рикано-турецкого вторжения в страну (операция носила кодовое название «Берцовая кость» — Cannon bone) был разработан Объединенным комитетом начальников штабов ВС США вскоре после государственного переворота
1958 года. Согласно отчетам, только угроза со стороны СССР заступиться за Ирак вынудила Вашингтон воздержаться от его исполнения. Но в 1960 году Соединенные Штаты начали финансировать курдских партизан в Ираке, которые боролись за автономию [34].
В то же время иракцы под руководством бригадного генерала Абдула Карима Кассема (Abdul Karim Kassem) приступили к работе над созданием международной организации для противодействия нефтяным монополиям
Запада. Такой организацией стала ОПЕК. Ее появление не было встречено с радостью в определенных западных кругах. В феврале 1960 года ближневосточное отделение секретных служб ЦРУ запросило Управление найти способ «вывести из строя» Кассема за его «продвижение политических интересов Советского блока в Ираке». «Мы не настаиваем на окончательном устранении объекта со сцены, — говорилось от имени ближневосточного отделения. — Мы также не возражаем, если такое развитие событий будет иметь место».