Убийство из-за книги (сборник)
Шрифт:
– Да.
– Замечательно. Мистер Вульф сейчас занят, читает томик стихов. Соедините меня с Корриганом.
– Право, мистер Гудвин…
– Вам меня не переубедить, и к тому же позвонили вы, а не я. Соедините меня с ним. – Я прикрыл трубку ладонью и шепнул Вульфу: – Мистер Джеймс А. Корриган, старший компаньон.
Вульф отложил книжку в сторону и потянулся к телефону, стоявшему у него на столе. Я оставался на проводе, как было всегда, кроме тех случаев, когда Вульф жестом указывал, чтобы я положил трубку.
– Ниро Вульф слушает.
– Это Джим Корриган. Я хотел бы поговорить с
– Пожалуйста.
– Не по телефону, мистер Вульф. Лучше нам встретиться, да и кое-кто еще из моих коллег хотел бы поприсутствовать. Вы не могли бы приехать к нам в контору, скажем, в половине шестого? Один из моих коллег сейчас в суде.
– Я никогда не езжу по деловым вопросам, мистер Корриган. Я принимаю людей в своем собственном кабинете. В половине шестого я буду занят, но в шесть могу вас принять, если желаете.
– Хорошо, в шесть, но все же лучше бы встретиться у нас. Нас будет четверо или даже пятеро. В шесть, в нашей конторе?
– Нет, сэр. Если встреча состоится, то только здесь.
– Подождите минутку.
Прошло больше трех минут. Наконец трубка снова ожила:
– Извините, что заставил вас ждать. Все в порядке, мы будем у вас к шести или чуть позже.
Вульф повесил трубку, и я последовал его примеру.
– Что ж, – заметил я, – по меньшей мере мы потревожили пчелиный улей. Впервые за десять дней хоть кто-то затрепыхался.
Вульф взялся за книгу.
Глава одиннадцатая
Никогда прежде в нашей конторе не собирались столь мощные юридические силы. Сразу четверо практикующих адвокатов и один лишенный практики.
Джеймс А. Корриган (секретарша – Шарлотта Адамс) был примерно одних лет со своей секретаршей, а то и чуть помоложе. У него была нижняя челюсть боксера-профессионала, сложение как у ушедшего на пенсию жокея, а в глазах такой голодный блеск, какой мне доводилось видеть не у бродячего пса, которого дразнят костью, а скорее у кошки при виде канарейки.
Эммет Фелпс (секретарша – Сью Дондеро) оказался для меня полной неожиданностью. По словам Сью, в конторе он считался ходячей энциклопедией и мог наизусть процитировать любой прецедент или подробности забытого судебного процесса, не заглядывая в справочники. На вид ему было немного за пятьдесят. Ростом за шесть футов, широкоплечий, с длинными руками, он выглядел бы очень браво в генеральском или адмиральском мундире.
Луис Кастин (секретарша – Элинор Грубер) был самым молодым в этой компании, примерно моих лет. У него в глазах не было никакого голодного блеска, напротив, в них застыло сонное выражение. Должно быть, он нацепил маску, поскольку Сью рассказала мне, что именно он выступает в суде, где за ним утвердилась репутация бойца, и именно ему контора доверяет самые трудные дела с тех пор, как О’Мэлли отлучили от практики. Он не следил за осанкой и потому казался ниже, чем был на самом деле.
Фредерик Бриггс, он же дядя Фред Хелен Трой, был седой как лунь, с удлиненным костлявым лицом. Если у него и была секретарша, то я ее не знаю. Привычка дяди Фреда придурковато моргать, глядя на собеседника, вызывала у меня недоумение по поводу того, что на седьмом (а может, на восьмом) десятке лет его сделали компаньоном,
Конрой О’Мэлли, который был старшим компаньоном и гением защиты в суде, пока его не вышибли из адвокатуры за подкуп присяжного, выглядел, как и следовало ожидать, словно в воду опущенным, а горькая складка у рта, казалось, так и останется у него на всю жизнь. А вот если убрать эту складку и подтянуть отвислые щеки да добавить блеска в глазах, то совсем нетрудно представить, что он способен покорить судебный зал; но в нынешнем его состоянии он, пожалуй, не покорил бы и самого себя в телефонной будке.
Красное кожаное кресло я предоставил Корригану, старшему компаньону, а остальных рассадил полукругом лицом к Вульфу. Как правило, когда у нас посетители, я достаю ручку и блокнот только по сигналу Вульфа, нынче же днем я приготовился заранее, поэтому стоило Корригану раскрыть рот, как я тут же начал стенографировать. Реакция последовала мгновенно и единодушно. Все они хором затявкали, преисполненные негодования и возмущения. Я прикинулся удивленным.
Вульф, который знает мои выходки, хотел было сделать мне замечание, но, не удержавшись, усмехнулся. Видно, идея одним махом заставить блеять четверых адвокатов и одного экс-адвоката пришлась ему по душе.
– Я не думаю, что нам потребуется вести запись, – спокойно сказал Вульф.
Я отложил записную книжку, но так, чтобы до нее было легко дотянуться. Юристской братии это нисколько не понравилось. В течение всей нашей беседы они поочередно метали на меня взгляды, желая убедиться, что я не пытаюсь украдкой что-либо записать.
– Это конфиденциальная частная беседа, – заявил Корриган.
– Да, сэр, – согласился Вульф. – Но все сказанное может подлежать огласке, поскольку я не являюсь вашим клиентом.
– Совершенно верно. – Корриган улыбнулся, но голодный блеск у него в глазах не исчез. – Мы не стали бы возражать против такого клиента. Наша контора не гоняется за клиентами, мистер Вульф, но, думается, нет смысла говорить, что если вам когда-нибудь понадобятся наши услуги, то вы окажете нам честь.
Вульф наклонил голову на одну восьмую дюйма. Я приподнял бровь на такое же расстояние. Итак, адвокаты пытаются нас умаслить.
– Перейду сразу к делу, – возвестил Корриган. – Вчера вечером вы заманили сюда большую часть наших сотрудниц и пытались их соблазнить.
– Соблазнить в юридически наказуемом смысле слова, мистер Корриган?
– Нет… Нет, конечно. Все ваши орхидеи, крепкие напитки, экзотические блюда… Вы подвергли испытанию не их целомудрие, а осмотрительность. Ответственность за это полностью несет мистер Гудвин.
– За все поступки мистера Гудвина, как моего помощника, здесь отвечаю я. Вы обвиняете меня в злом умысле?
– Нет, нисколько. Пожалуй, я скверно начал. Сейчас я попытаюсь изложить вам ситуацию с нашей точки зрения, а вы поправите меня, если я заблуждаюсь. Итак, человек по фамилии Уэлман нанял вас расследовать смерть его дочери. Вы решили, что существует связь между ее смертью и двумя другими, а именно Леонарда Дайкса и Рейчел Эйбрамс. И…