Убийство Михоэлса
Шрифт:
Еврейский антифашистский комитет. Создание его — это был хороший ход. Сильный. Как и всякий хороший ход, он таил в себе скрытые возможности. Айсберг. Верхушка видна, а остальное скрыто.
Видным был пропагандистский эффект. Года не прошло, как Гитлер объявил Левитана и Михоэлса своими личными врагами, приговорил к смерти этих «кровавых псов». «Кровавых псов». Надо же. Допекло. Левитан был голосом Сталина. Михоэлс — голосом еврейства. Не только советского. Мирового. Главного жупела фашистской пропаганды.
Сталин отдавал должное Гитлеру и его идеологу
Да, с образом врага у Гитлера получилось неплохо. А вот с позитивной программой доктор Геббельс оплошал. Узковата она была. Годилась только для внутреннего потребления. Арийцы. «Германия превыше всего». Лозунг хорош для германских лавочников, но на люди с ним не выйдешь. Кого умилит перспектива признать превосходство арийской расы? «Недочеловеков»-славян? Высокомерных англосаксов? Похожих на жиденят французов?
Слов нет, над техническим оснащением вермахта Гитлер хорошо поработал. А вот важность позитивной идеологической программы недоучел. Недоработка вышла. Маркса и Энгельса нужно было читать. Не клеймить этих евреев, не жечь их книги на городских площадях, а изучать. Вникать. Как Ленин вникал. Как вникал сам Сталин.
Идеология сильнее пушек. Пушек можно наклепать. Пушки можно купить. А идеологию ни за какие деньги не купишь.
Пролетарский интернационализм — это вам, господа хорошие, не «Германия юбер аллес». В любой стране мира есть угнетаемый пролетариат. Значит, в любой стране мира у СССР есть союзники. В любой стране мира есть эксплуататоры. Значит, у пролетариев всего мира есть общий враг. И этот враг — не чета каким-то евреям.
Что же до евреев…
Опытный политик умеет превращать достоинства противника в его недостатки.
Гитлер сделал еврея врагом номер один. А мы сделаем еврея другом. Евреи пользуются влиянием на свои правительства? А мы обратим это влияние на пользу себе. Широчайшая сеть сионистских организаций разбросана по всему миру? А мы заставим эту сеть работать на нас.
Не заставим, нет. Создадим условия, при которых они сами будут работать на нас.
Гитлер предложил «окончательное решение» еврейского вопроса в виде концлагерей и газовых камер? А мы предложим другое решение этого вечного так называемого «еврейского вопроса»…
Вошел Поскребышев. Берия спрашивает, можно ли ему приехать. Он сейчас у себя, на Лубянке. Сталин кивнул: жду.
Поскребышев вышел. Сталин распотрошил папиросу «Герцеговина Флор» и ее табаком набил трубку. На людях он курил только трубку. Наедине и среди своих — когда как. Под настроение. То трубку, то папиросы. А когда нужно было подумать, предпочитал трубку. Она помогала думать.
Так
Черт бы их, этих евреев, побрал. Неудобный был вопрос. Раздражающий. Как песчинка в ботинке. Еще до революции он его донимал. И потом, когда был наркомом по делам национальностей. Удружили товарищи. Раз грузин, значит, должен быть специалистом по национальной политике. Надо так надо, он подчиняется партийной дисциплине. Сколько потратил времени на «Марксизм и национальный вопрос»! Вот тут первый раз и ощутил эту песчинку в ботинке.
Что такое нация? По Марксу, Энгельсу, Ленину — не вопрос: «Историческая общность людей, складывающаяся в ходе формирования их территории, экономических связей и пр.».
А что такое народность? Тоже не вопрос: «Исторически сложившаяся языковая, территориальная, экономическая и культурная общность людей, предшествующая нации».
Все вроде ясно. Русские — нация. Чукчи — народность.
А кто такие евреи?
Нация? Но какая же это нация, если у них нет своего государства?
Народность? Как чукчи? Ничего себе народность! Их только в России больше пяти миллионов, а по миру разбросано — все двадцать миллионов! Вот такие, твою мать, чукчи!
Ходил, матерился, думал. Придумал, наконец. Ленин одобрил. Так и во все энциклопедии вошло:
«Евреи — общее этническое название народностей, исторически восходящих к древним евреям».
Не нация. Не народность. А просто название.
Ладно, проехали. И думать забыл. А в 33-м снова всплыло. В связи с коллективизацией пришлось ввести паспорта. Чтобы из деревень не разбегались. Горожанам выдавали паспорта, колхозникам — нет. Без паспорта в город не убежишь. А в паспортах — графа: национальность. Как евреев писать? Да черт с ними, так и писать: еврей.
До чего же пронырливое название! Все-таки стали нацией!
В конце концов так они его допекли, что решил кардинально: нет в СССР так называемого еврейского вопроса. Нет — и точка. В капиталистических странах есть, а в Советском Союзе нет. Решен. Путем создания Еврейской автономной области с центром в г. Биробиджане.
Да, решен. Но правильно ли он решен? Не поторопились ли товарищи объявить еврейский вопрос в СССР закрытым? Конечно, Еврейская автономная область находится в прекрасных климатических условиях, там богатые плодородные земли, много лесов и рек, пригодных для судоходства и рыбного промысла. В Биробиджане созданы промышленные предприятия, органы печати, культурные учреждения. Там есть все условия для развития еврейской государственности. Да, все.
Но будем, товарищи, откровенны. В силу удаленности связь с Биробиджаном и населением области затруднена, это не способствует превращению Еврейской автономной области в средоточие культурной и политической жизни еврейского населения СССР.
Признаем со всей присущей большевикам самокритичностью, что создание автономной области с центром в Биробиджане было всего лишь паллиативом, частичным разрешением проблемы. Можем ли мы удовлетвориться этим решением? Нет, не можем. Должны ли мы искать полное разрешение этой проблемы? Да, должны. Есть ли у нас эти возможности? Да, товарищи, эти возможности у нас есть.