Убийство на пляже
Шрифт:
— Не нужно говорить от нашего имени! — возмущенно кричит Марк. — Его Бог бросил моего мальчика умирать. — Он с силой бьет кулаком о ладонь. — Я не собираюсь ему этого спускать!
Он так хлопает входной дверью, что она, качнувшись на петлях, вновь распахивается. Церковь находится рядом, через стадион от их дома. Съемочная группа может все еще быть там. Бэт кричит Питу, чтобы тот бежал следом и удержал его. Сейчас не время показывать всем, на что способен Марк, когда выходит из себя. В памяти возникают неприятные воспоминания о последней такой вспышке:
Бэт вновь переключает внимание на экран, но они уже перешли к следующему сюжету, и она опять упустила шанс увидеть Дэнни.
Карен Уайт украдкой движется по улочке вокруг спортивной площадки. Она пробыла здесь больше часа, но настойчивость ее вознаграждена: она видит Хлою Латимер, которая идет домой, на ходу глубоко затягиваясь сигаретой. «Вы только посмотрите на нее, — думает Карен, — ведь совсем еще ребенок!» А от неумелого обращения с сигаретой выглядит еще более юной.
Свободной рукой Хлоя пролистывает страницы на своем телефоне. Она читает, а не набирает текст. Если Карен повезет, то она как раз просматривает новости в интернете, удивляясь, почему там написано так мало. Если так, это очень упростило бы задачу Карен. Она лезет в свою большую сумку за пачкой «Силк кат», которую всегда носит с собой для таких случаев. Угостить сигареткой, дать прикурить от своей зажигалки — иногда это стоит часов ожидания на ступеньках у порога.
— Можно прикурить? — спрашивает она.
Хлоя оборачивается, и Карен чувствует, что девочка испытывает лестное для себя ощущение, поскольку эта взрослая женщина обращается к ней, как к равной. Она дает ей желтую зажигалку «Бик», и Карен прикуривает.
— Ты Хлоя?
Девочка мгновенно настораживается.
— Мне очень жаль, что так произошло с твоим братом.
Карен достает из сумки второй ударный элемент своего реквизита. Это игрушечный шимпанзе Дэнни, которого она спасла на пляже.
— Думаю, что эта вещь много значила для него, — говорит она.
Хлоя в ярости вырывает у нее игрушку: Карен знала, что так и будет.
— А вы что с этим делаете?
Карен следит за своим голосом и продолжает говорить мягко:
— Нельзя оставлять его там. Его украдут, он попадет к газетчикам, и вы его никогда больше не увидите. Среди них слишком много нечистоплотных стервятников.
Хлоя подозрительно щурится:
— А вам откуда об этом известно?
— Потому что я — одна из них. — Карен усмехается и вознаграждена: девочка улыбается ей в ответ. — Я работаю на «Дейли геральд».
— Мы не разговариваем с газетчиками.
— Я знаю. И правильно делаете.
Все так сначала говорят. Это нормальная, естественная реакция, и Карен достаточно умна, чтобы не воспринимать
Хлоя внимательно смотрит на нее. Внезапно Карен замечает, что сигарета ее почти догорела, и делает вид, что затягивается.
— Я пришла, только чтобы отдать тебе это, — показывает она на игрушку, — и чтобы его кто-то не стащил. Если бы это был мой брат, я бы не хотела, чтобы эта вещь попала в посторонние руки.
— Спасибо.
Хлоя прижимает обезьянку к груди. От этого жеста она выглядит совсем ребенком.
— Можно на секунду твой телефон?
Девочка колеблется мгновение, потом протягивает его. Карен видит, что она заинтригована.
— Я не буду тебе звонить, — говорит она, вбивая в ее мобильный свой номер. — Не буду ждать под дверью. Не буду останавливать тебя и приставать к тебе по дороге в магазин, как это будут делать другие. Но если тебе или кому-то из вашей семьи нужно будет поговорить или тебе просто понадобится друг, когда станет совсем невмоготу, позвони мне сама. — Она сохраняет свой номер под именем ДРУГ и возвращает телефон. — Спасибо за зажигалку.
На этом Карен уходит. Она хорошо знает, что останавливаться нужно вовремя. За углом она с гримасой отвращения щелчком отбрасывает окурок в сторону.
Наступили сумерки, и в саду у Марка Латимера появились комары. Инспектор Харди, которого подобная мошка пагубно любит, испытывает искушение провести допрос в доме, но там у окна застыла Бэт, а ему необходимо поговорить с Марком наедине. Статистика указывает именно в этом направлении. Большинство убитых людей знают своего убийцу: более двух третьих убитых детей погибли от рук своих родителей, причем отцы убивают чаще, чем матери. А Марк Латимер все время дергается, как человек, у которого есть много чего скрывать.
— В четверг ночью, когда Дэнни ушел из дому, где были вы?
— На вызове. Приехал туда рано вечером, не знаю, где-то в полседьмого может быть, в этом доме вся система вышла из строя.
— Сколько времени это у вас заняло?
— Большую часть вечера. Просто кошмарный бойлер. Я задержался там допоздна.
Глаза Марка скользят на блокнот Харди, куда тот записывает каждое его слово.
Харди оценивающе рассматривает Марка: высокий, с хорошо развитыми мускулами человек, который целыми днями наклоняется, что-то носит и поднимает. «Он и меня смог бы куда-то унести», — думает Харди. Он смотрит на руки Марка и пытается сопоставить эти большие ладони и длинные пальцы с отпечатками, оставшимися на шее Дэнни.