Убийство на верхнем этаже. Дело об отравленных шоколадках
Шрифт:
11) Еще по поводу веревки. Бич заметил вскользь, что она не из тех, какими обычно пользуются в подобных случаях, не тонкая манильская; эта – толще и тяжелее. Как ни парадоксально, деятели из уголовного розыска, вопреки всем своим назойливым утверждениям, что преступники никогда ни на йоту не отклоняются от раз усвоенных методов, на это именно отклонение никакого внимания не обратили. Почему вдруг Джим Уоткинс, который, естественно, в этих условиях должен был бы воспользоваться самой тонкой, прочной и легкой из доступных ему веревок, принес с собой вместо нее куда более толстую, тяжелую и громоздкую – почти канат?
12) Полицейские
13) На теле не обнаружено следов сопротивления. Не утруждая себя доказательствами, Морсби объяснил это тем, что мисс Барнетт была слишком тщедушна, чтобы оказать сопротивление. Да, конечно, ПОСЛЕ того, как убийца сдавил ей горло, внезапно напав со спины, она могла сразу потерять силы. Однако не логичней ли предположить, что мисс Барнетт, известная своей подозрительностью, никогда в жизни не позволила бы незнакомому человеку, да к тому же мужчине, оказаться у нее за спиной и таким образом застать себя врасплох? Ведь то, что нападение было для нее неожиданностью, совершенно очевидно, и то, что на теле нет следов борьбы, лишь служит тому подтверждением; отсюда возникают крайне интересные вопросы.
14) Еще к вопросу о неизвестном: как случилось, что мисс Барнетт была убита в своей спальне? Окружной инспектор предложил этому свое объяснение, и вполне логичное, но могла ли она впустить неизвестного, и подчеркиваем еще раз – мужчину, в свою спальню? Тут надо еще подумать.
15) И при этом она была в ночной сорочке. Если верно предположение, что Уоткинс позвонил в дверь и она поднялась с кровати, чтобы открыть, разве не странно, что она не накинула даже халата? И однако же, не накинула. Почему?
16) И наконец, почему мисс Барнетт, поднятая с постели в час ночи, открыв дверь и увидев перед собой совершенно незнакомого человека, не захлопнула дверь у него перед носом, прежде чем он произнес хотя бы слово? Именно эта реакция была бы самой естественной, если встать на точку зрения мисс Барнетт, а она вместо этого покорно привела его в спальню, то есть сделала самое невероятное из того, на что способна по природе своей женщина типа мисс Барнетт!
– Именно так! – воскликнул Роджер, стукнув по столу кулаком. – Потому что человек, которому она в такой час открыла дверь, был ей знаком. Он мог быть жильцом одной из соседних квартир. Все факты, оптом и в розницу, указывают на это!
Остаток вечера Роджер провел, доверяя свои умозаключения бумаге. Кроме того, он записал, пока детали не выветрились из памяти, все, что почерпнул утром у миссис Бойд, озаглавив свой труд:
ЖИЛЬЦЫ «МОНМУТ–МЭНШИНС» (на основании сведений, предоставленных миссис Бойд, консьержкой):
№1 (первый этаж) – миссис Бойд.
№2 (первый этаж) – мистер Аугустус Уэллер. Журналист, заместитель редактора псевдоюмористического еженедельника «Лондонский весельчак», возраст под тридцать лет, холостяк, оптимист, большой любитель прекрасного пола (нотка осуждения в голосе миссис Бойд), однако щедрый, да, очень щедрый молодой джентльмен.
№3 (второй этаж) – мистер и миссис Кинкросс. Френсис Кинкросс – молод, истинный джентльмен, выпускник Оксфорда; примерно тридцати лет от роду, служит в рекламном агентстве (название и адрес которого миссис Бойд, как ни странно, неизвестны); пожалуй, немножко нервный, но Настоящий Молодой Джентльмен. То же и Марджори Кинкросс, Настоящая Молодая Леди; лет этак двадцати восьми, из семьи поверенного в Девенпорте, девичья фамилия Андерсон. Образцовая, преданная друг другу пара. Имеют дочь Дору Кинкросс двух лет, прелестное дитя.
№4 (второй этаж)– мистер и миссис Бэррингтон–Брейбрук. Происхождения сомнительного. Джон Бэррингтон–Брейбрук заведует отделом вин у Харриса; около сорока лет, очень решительный джентльмен, даже, пожалуй, резковатый, но не дурак; дела свои поставил хорошо, и это факт: зарабатывает больше всех в этом доме. Мэми Бэррингтон–Брейбрук, примерно того же возраста; двенадцать (?) лет назад Джон Б. – Б, вытащил ее из провинциального ревю и не жалеет об этом; родом похоже что из Америки, но говорит об этом неохотно – но только об этом, судя по тому, сколько подробностей о ее прошлой карьере застряло в памяти миссис Бойд.
№5 (третий этаж) – мисс Эвадина Деламер. Тут нота неодобрения в голосе миссис Бойд звучит форте. «Представляется актрисой», но чаще без работы, чем с оной, если вас интересует мнение миссис Бойд (меня интересовало). В смысле нравственности небезупречна (это предположение, ввиду полного отсутствия доказательств, основано, видимо, на инстинктивном неприятии). Лет тридцати пяти наверняка, но все притворяется, что двадцать. Слишком много приятелей–мужчин, если вы спросите миссис Бойд (спрашивать не было нужды: она и так более чем охотно распространялась на эту животрепещущую тему). И, как ни странно, слишком много денег, источник которых миссис Бойд неизвестен, но она не преминула вполне прозрачно намекнуть, что по этому поводу думает.
№6 (третий этаж)– Эннисмор–Смиты. Свежеполученная информация наводит на мысль, что в последние пять лет им пришлось несладко. В «Монмут–мэншинс» они перебрались, расставшись с достатком и большим домом в Хэмпстеде, и все равно миссис Эннисмор–Смит приходится работать. По мнению миссис Бойд, именно на ее заработок семья и живет. Просто позор, потому что она воспитывалась как Самая Настоящая Леди, ведь ее отец был генералом Британской армии. И мистер Э. – С, тоже учился в Кембридже и, следовательно, слишком джентльмен, чтобы тягаться с акулами кинопрокатного бизнеса. Миссис Бойд явно неравнодушна к обоим Эннисмор–Смитам.
№7 (четвертый этаж)– миссис Палтус. Подругой миссис Бойд не является. Причины: миссис Палтус, во–первых, ирландка, во–вторых, католичка. Следовательно, не леди и спасения не обрящет.
№8 (четвертый этаж) – мисс Барнетт.
(Примечание: в левой стороне здания расположены квартиры 1, 3, 5, 7. В правой – квартиры 2, 4, 6, 8. Все квартиры имеют одинаковую планировку, так что спальня находится над спальней, кухня над кухней и так далее. Шум, разбудивший Эннисмор–Смитов, раздавался, таким образом, из спальни мисс Барнетт.)