Убийство напрокат
Шрифт:
— «Жигули», скорее всего… — констатировала Надежда. — Про номер я и не спрашиваю.
— Номера я, разумеется, не видела, — обиженно отозвалась Нина, — я же была сбоку…
— Не расстраивайся, — Надежда направилась к выходу из магазина, — кое-что мы все же разузнали…
— Вы не будете дожидаться Вику? — спросил ее вслед толстый продавец. — Может быть, ей что-нибудь передать?
Под влиянием мгновенного озарения Надежда развернулась и стремительным шагом подошла к толстяку. Взяв его за пуговицу, она проникновенным
— Мне очень, очень нужно увидеть ее! Дело в том, что она — моя единственная и любимая племянница, и я приехала из… Мариуполя, чтобы взглянуть на нее последний раз…
Не выпуская пуговицу собеседника, чтобы он не смог улизнуть, Надежда свободной рукой выхватила из кармашка носовой платок и театральным жестом поднесла его к абсолютно сухим глазам. Впечатлительный продавец поддался на эту нехитрую провокацию: он попытался вырваться, понял, что это совершенно невозможно, удивленно захлопал глазами и задал тот самый вопрос, которого ждала Надежда:
— Почему — последний раз? Вы куда-нибудь уезжаете?
— О, не спрашивайте меня об этом! — драматически воскликнула Надежда. — Я не хочу расстраивать такого милого человека! Я не хочу взваливать на ваши хрупкие плечи груз своих несчастий! Я уезжаю, очень скоро уезжаю туда, откуда нет возврата…
При этом она закатывала глаза и размахивала носовым платком в точности так, как это делают актрисы в бесконечных латиноамериканских сериалах. Нина смотрела на нее в полном обалдении, и даже наглая рыжая продавщица прервала свой увлекательный телефонный разговор и в восторге наблюдала за неожиданным шоу.
Продавец нервно повел своими «хрупкими» плечами пятьдесят шестого размера и безнадежно проговорил:
— Ну зачем же вы так расстраиваетесь? Вы прекрасно выглядите и нисколько.., то есть совершенно.., то есть… — Он совершенно запутался в своих мыслях и растерянно замолчал.
— Внешность обманчива! — с новой силой возопила Надежда. — Не нужно меня утешать!
Я уже все пережила.., и передумала… Единственное, что мне еще осталось, — встретиться с любимой племянницей и сообщить ей свою последнюю волю…
— Подождите, — проблеял запуганный продавец, — она скоро должна прийти… Я не знаю, куда она вышла… Она всегда сообщает…
— Боюсь, я не смогу дождаться ее… Мне так мало осталось… Может быть, вы сможете мне помочь?
— Чем же? — Продавец сделал еще одну попытку освободиться, но Надежда стояла насмерть и не выпускала злополучную пуговицу.
— У вас ведь есть адреса всех сотрудников… Найдите адрес моей единственной и любимой племянницы!
— Да-да, конечно. — Толстяк наконец смог вырваться из плена и бросился к столику с телефоном.
— Сейчас, минутку… — бормотал он, перелистывая тоненькую тетрадку. — Вот, это здесь…
Бармалеева улица, дом пять, квартира семнадцать… Но позвольте, — он поднял на Надежду удивленный взгляд, — она говорила, что живет у своей тети… Я ничего не понимаю!
— У человека может быть и не одна тетя! — с достоинством отозвалась Надежда Николаевна.
— Конечно… Но разве вы не знаете адрес своей родственницы? — Теперь толстяк смотрел на Надежду с неожиданно взыгравшей подозрительностью.
— Я — тетя от первого брака, — невозмутимо ответила Надежда, — а та тетя — от третьего…
В ее устах загадочное выражение «тетя от третьего брака» прозвучало пренебрежительно и осуждающе, как «человек третьего сорта».
Надежда Николаевна снова развернулась и величественно двинулась к выходу, бормоча про себя:
— Бармалеева улица, дом пять, квартира семнадцать…
Потрясенные ее визитом сотрудники «Бахчисарайского фонтана» долго смотрели ей вслед.
— Интересно, в Мариуполе все такие? — проговорил наконец толстяк.
— Слушай, для чего тебе понадобилось так человека пугать? — спрашивала Нина на бегу. — Он же наверняка подумал, что, ты ненормальная! И потом, как же мы пойдем к Вике домой? Прямо, можно сказать, волку в пасть!
И вообще, куда мы так несемся?
Надежда, внимая Нине, решила ответить на вопросы в обратном порядке. И для этой цели остановилась так круто, что Нина налетела на нее. Потирая ушибленное плечо. Надежда сказала:
— К метро! Мы несемся к станции метро «Фрунзенская», от нее прямая ветка до «Петроградской». А там до Бармалеевой улицы рукой подать, пешком пройдем. Дальше, мы же выяснили, что Вика с самого утра была на работе и никуда не отлучалась, значит, это не она убила Витю. Да я, честно говоря, так никогда не думала.
— Но с Горностаевой-то она ругалась, ты сама говорила! — запальчиво возразила Нина.
— Слушай, давай уж примем за основную гипотезу, что убийца у нас всего один! — рассердилась Надежда. — То есть если Вика своего Витю не трогала, то значит и журналистку не она придушила. И Илью тоже не она. А то мы совсем запутаемся.
— Ну как знаешь, — обиделась Нина.
— Но поговорить с Викой очень даже надо, — не унималась Надежда, — возможно, она кое-что знает. А то получается, что мы в тупике. Получается, что убил Ирину ее бородатый хахаль, больше некому. А ему смысла нет это делать. Но я так просто не отступлю.
— А уж я тем более! — пообещала Нина. — Этак убийца всех нас передушит да перетопит…
— А насчет того, что тот толстый тип в магазине принял меня за ненормальную, так это даже хорошо, — невозмутимо продолжала Надежда, — он постарался скорее от нас избавиться и все выболтал.
— Ну надо же такое придумать — тетя от третьего брака! — фыркнула Нина. — Слушай, ну ты и отчаянная! И зачем вы в свое время с Ильей развелись?..
На этот вопрос у Надежды не было ответа.