Убийство по-китайски: Золото
Шрифт:
— Но почему бы не взять судовладельцев Ку и Е и не допросить их с пристрастием? — предложил Ма Жун. — В конце концов, это их управляющие пытались убить меня с Цзяо Даем!
— У нас нет ни единой улики ни против Ку, ни против Е, — сказал судья. — Единственное, что нам известно, так это то, что корейцы играют немалую роль в шайке преступников, которая, как мы только сейчас поняли, занимается контрабандой золота в Корею. Судья Ван совершил большую ошибку, когда отдал свои документы на хранение кореянке. Очевидно, что она показала пакет своему дружку Ким Сону, и тот изъял опасные для них записки из шкатулки. Выкрасть саму шкатулку они поостереглись, предполагая, что судья Ван мог оставить где-нибудь в своих бумагах запись о
Судья Ди глубоко вздохнул.
— Что ж, полночь давно миновала. Вам троим лучше пойти и хорошенько отдохнуть. А по пути, старшина, разбуди-ка трех-четырех писцов да вели им написать объявленья о розыске По Кая, обвиняемого в покушении на жизнь. Пусть приложат полный перечень его примет. Стражникам же вели сейчас же, ночью, развесить эти объявления на воротах управы и на видных местах по всему городу, так чтобы народ поутру первым делом увидел их. Если удастся схватить этого неуловимого негодяя, для нас многое в этом деле прояснится.
На следующее утро, в то самое время, когда судья был занят завтраком, поданным старшиной Хуном, в кабинет вошел старший пристав и сообщил, что судовладельцы Ку и Е желают немедля переговорить с судьей.
— Велите им, — отчеканил судья, — явиться на утреннее заседание суда. Все, что им нужно, они могут сказать и на людях.
Затем явились Ма Жун и Цзяо Дай, а с ними Тан. Последний выглядел еще хуже, чем вчера: лицо его совсем посерело, и он с трудом удерживал дрожь в руках.
— Э… э… это ужасно, — запинаясь лепетал он. — Никогда, за всю мою жизнь, в нашем уезде не случалось подобного невероятного преступления! Покуситься на двух чиновников суда… я… э…
— Не беспокойтесь, — прервал его лепет судья Ди. — Мои помощники умеют постоять за себя.
Эти слова пришлись друзьям по душе. Рука Ма Жуна уже не висела на перевязи, и синяк под глазом у Цзяо Дая выглядел несколько лучше, хотя и переливался всеми цветами радуги.
Судья утер лицо свежим полотенцем; прозвучал гонг. Хун помог судье переодеться, и все направились в зал суда.
Несмотря на ранний час, зал был переполнен. Те, кто жил около восточных ворот, уже разнесли по всему городу новость о схватке на корейской джонке, и все горожане своими глазами видели объявленья о розыске По Кая. Делая перекличку, судья Ди заметил стоящих в первом ряду магистра Цао, Е Пена и Ку Мен-пина.
Едва прозвучал молоточек судьи, как вперед выступил магистр Цао; борода его сотрясалась от гнева. Став на колени, он заговорил с явным волнением:
— Ваша честь, вчера у нас произошло нечто ужасное! Поздней ночью мой бедный сын Цао Минь был разбужен ржанием лошадей в нашей конюшне, что стоит возле сторожки. Он пошел туда и увидел, что лошади чем-то очень встревожены. Тогда он разбудил привратника, затем взял меч и пошел вокруг дома, предполагая, что среди деревьев прячется вор. И вдруг он почувствовал, как что-то тяжелое обрушилось ему на спину, а в плечи вонзились когти. Он упал на землю головой вперед и в последний момент услышал, как у него над ухом лязгнули зубы. И тут же потерял сознание, потому что ударился головой об острый камень. По счастью, туда подоспел привратник с факелом; он заметил, как что-то темное исчезло среди деревьев. Мы уложили нашего сына в постель и перевязали раны. Царапины
Магистр сделал паузу, затем продолжил:
— Ваш покорный слуга, ваша честь, настаивает на том, чтобы суд предпринял соответствующие меры против оного тигра-людоеда, который бродит по нашему уезду и который должен быть выслежен и убит немедля!
Зал ответил гулом одобрения.
— Сегодня же утром, — сказал судья Ди, — управа направит охотников, чтобы выследить зверя.
Магистр Цао вернулся на свое место в переднем ряду. Ему на смену вышел Е Пен и преклонил колени перед судейским столом. Объявив по всей форме свое имя и род занятий, он начал:
— Ваш покорный слуга нынче утром прочел объявление о розыске По Кая, состоящего у вашего покорного слуги в должности управляющего. Разнесся слух о том, что упомянутый По Кай причастен к ссоре на корейской джонке. Я желаю заявить, что упомянутый По Кай — человек беспорядочного образа жизни и неподобающего поведения и что я не могу нести ответственность за то, что он совершил в нерабочее время.
— Когда и при каких обстоятельствах вы наняли названного По Кая на службу? — спросил судья Ди.
— Он прибыл ко мне около десяти дней назад, ваша честь, — отвечал Е Пен, — с рекомендательным письмом от известного в столице ученого Цао Фэ, двоюродного брата моего хорошего друга магистра Цао Хо-сьяня. По Кай заявил, что он развелся с женой и хотел бы некоторое время пожить вдали от столицы, где семейство его бывшей жены причиняет ему всяческие неприятности. Он оказался беспутным пьяницей, но в делах необыкновенно способным. Прочитав объявленье, я вызвал моего домоправителя, чтобы узнать, когда тот в последний раз видел По Кая. Домоправитель сообщил, что названный человек вчера вернулся домой очень поздно, зашел в свою комнату, расположенную в четвертом внутреннем дворе моего дома, и очень скоро ушел с плоской коробкой в руках. Поскольку домоправитель свыкся с беспорядочной жизнью По Кая, он не обратил на все это особого внимания, но только отметил, что тот как будто очень спешил. Перед тем, как идти сюда, в суд, я обыскал его комнату и убедился, что из нее ничего не исчезло, кроме кожаной шкатулки, в которой он обычно держал свои бумаги. Вся его одежда и личная утварь остались на месте. — Е Пен сделал паузу, затем заключил: — Я просил бы вашу честь, чтобы заявление о моей полной непричастности к неправомочным действиям По Кая было закреплено записью в отчете о данном заседании суда!
— Оно непременно будет записано, — холодно ответил судья Ди, — но вместе с моим дополнением, которое вы сейчас услышите. Я не принимаю ваше утверждение и при этом объявляю, что полагаю вас полностью ответственным за все, что совершил или не совершил ваш управляющий. Он был вашим служащим и жил под вашим кровом. Он причастен к тщательно подготовленной попытке убить двух моих помощников. И вам придется доказать, что вы никоим образом не были заинтересованы в этом деле.
— Но как я могу доказать это, ваша честь? — вскричал Е Пен. — Я ничего не знаю об этом, ваша честь! Я человек законопослушный. На днях я специально посетил вашу честь, чтобы донести вам о том, что…
— И все это оказалось преднамеренной ложью! — резко оборвал его судья Ди. — Кроме того, мне доложили о подозрительных делах, которые творятся возле второго моста через канал, где и расположен ваш дом. Вплоть до особого распоряжения вы будете находиться под домашним арестом!
Е Пен начал было протестовать, но старший пристав рыкнул, велев ему заткнуться. Два пристава увели судовладельца в караульное помещение, где ему предстояло ожидать дальнейших распоряжений судьи Ди о том, какая степень домашнего ареста будет ему предписана.