Убийство по-министерски

Казанцев Кирилл

— Хорошо, давайте оставим философию и вернемся к реальности. У вас есть какая-нибудь своя версия случившегося?

— Нет. — Варвара безразлично пожала плечами. — Хотя если углубляться в предположения, то это наверняка из-за этих самых денег. А уж с кем там их не поделил мой отчим, я не знаю. Мне это неинтересно.

— Вы к нему плохо относились?

— Совсем нет. Когда я была маленькая, он со мной часто играл. И вообще… Заботливый был. Мне даже казалось, что он ко мне относится лучше, чем к Ярославу, хотя это его родной сын. А потом

я выросла, у меня появились другие интересы, а он коммерцией занялся, деньги, так сказать, зарабатывать… Вот и все, что я могу сказать. О делах его мне ничего не известно, но скорее всего из-за этого его и убили.

— Скажите, Варвара, а что это означает? — Я показал на висевшую на стене картину, являвшую собой полнейшую абстракцию.

— Да, это тоже мое, — слабо кивнула Варвара. — У меня была депрессия по поводу первой любви. Мой кавалер сбежал с другой. У нее, видите ли, были ноги сто десять сантиметров. А у меня, увы, только сто… Такая вот печальная история. У вас есть еще вопросы?

И она почти бесстыдно выставила мне на обозрение тот самый метр своих ног, которого было недостаточно для ее первой пассии. По крайней мере, девяносто сантиметров их я мог обозреть. Остальные десять сантиметров скрывали полы халата. И я про себя отметил, что скоробогатовская падчерица склонна к… как это по-умному называется, забыл… Влад Тропинин наверняка сейчас сразу бы подсказал. Словом, как бы выразились в народе, девка скорее всего была «слаба на передок».

— Пока нет, — отведя взор от нижних конечностей Варвары, ответил я. — Пригласите вашего брата, пожалуйста. Если, конечно, не возражаете, чтобы мы с ним беседовали в вашей комнате.

— Какая ерунда! — Варвара тут же встала и на ходу махнула рукой. — Сейчас позову.

Немного погодя явился Ярослав. Глаза у него были красные, а вид какой-то помятый. Очень тихим голосом он робко спросил:

— Можно?

— Да, конечно. — Я почувствовал себя невольно хозяином комнаты. — Садись.

Ярослав опустился на то место, где до него сидела его сестра. Сложил руки на коленях и шмыгнул носом. Вид у него был как у школьника, приготовившегося отвечать на вопросы домашнего задания. Я же решил, наоборот, сломать некоторую неловкость и официальность в нашем общении, настроившись на этакую свойскую волну.

— Ты сам-то что обо всем этом думаешь? — поковырявшись для проформы в бумагах и внезапно подняв на парня глаза, спросил я.

— А что? — Этот вопрос, казалось, поставил его в тупик. — Уроды какие-то… Сейчас полно таких… Права купят, скорость врубят и гоняют. Часто даже обдолбанные.

— Угу, угу, — покивал я, демонстрируя, что полностью согласен с Ярославом по поводу автомобилистов. — А с тобой как, отец делился своими проблемами? Разговаривал по-мужски или нет?

Ярослав неожиданно покраснел и опустил голову. Ответ стал для меня очевиден, но я дождался, когда Ярослав заговорит сам.

— Да нет, он как-то… Считал, что незачем… Да и на работе он все время.

— А ты все время в институте, — подхватил я.

— Ну да… Ну, не все время.

— А где? По дискотекам небось ходишь? Или по девчонкам? — улыбнулся я.

Ярослав почему-то совсем смутился и еще больше раскраснелся. Потом пробормотал что-то невнятное, пытаясь мне возразить.

— Есть девчонка-то у тебя? — отчаянно пытался я создать атмосферу доверительности, отважившись на то, чтобы подмигнуть этому, как его окрестил про себя, «тюте».

— Да вроде… так, чтобы постоянно… нет, — с паузами, смущаясь, как будто только вчера узнал о взаимоотношениях полов, ответил Скоробогатов-младший и добавил: — Я учусь, так что…

— Хорошо учишься? На красный диплом, наверное, пойдешь? — вовсю улыбался я.

— Не знаю…

Я терпел полнейшее фиаско по тому, чтобы разговорить его. Своим парнем я явно ему не казался. Хотя, возможно, это было последствием шока. И я сменил тактику.

— Так, давай к делу перейдем, — совершенно серьезно сказал я. — Когда ты последний раз видел отца?

— Я не помню, если честно… Но, по-моему, в четверг вечером.

— А в пятницу не видел?

— Так он как с утра ушел, так и… не пришел больше, — ответил Ярослав. — Я спал еще, потом в институт пошел… ко второй паре.

— Прогулял, значит? — не удержался и снова подмигнул я ему.

— Ну так, бывает… Там первой парой ерунда всякая, — махнул рукой он.

— Хорошо, убедил. Ну, а потом что делал?

— Когда потом? — не понял Ярослав.

— После института.

— Домой пошел.

— А потом что? Вечером что делал?

Ярослав замешкался, что-то вспоминая.

— А, ну да! Я в тот день с друзьями встречался вечером, и у одного из них ночевать остался.

— А чего делали-то, пьянствовали небось?

— Да так, пиво пили, — отмахнулся Ярослав. — В карты играли.

— На деньги? — строго спросил я.

— Да какие деньги! Так, на интерес…

— Ну ладно, — вздохнул я, устав от роли морализатора золотой молодежи. — Как зовут друга-то твоего?

— А что? — нахмурился тот.

— Работа у меня такая, Ярослав, все знать должен, — воззрился я на собеседника.

— Ну… Серега его зовут, Ковалев фамилия, — неохотно ответил парень.

— А живет он где? — спросил я, внутренне раздражаясь — как клещами вытягивать все приходится!

— На Соляной, дом 17, квартира 71.

— Жаль. Придется ехать, — резюмировал я.

— Куда ехать? — удивился Ярослав.

— К Сереге твоему. Алиби твое подтверждать.

— Да с какой стати? Да вы что? — Ярослав изменился в лице. — Вы меня подозреваете? Что я отца убил? Да нет, вы чего это? Шутите?

— Нет, не шучу, — абсолютно серьезно ответил я. — И алиби буду проверять у всех. Потому что дело серьезное, сам понимаешь. Это тебе не драки на дискотеках.

— Да я-то при чем?! — умоляюще прижал руки к груди сын Скоробогатова.