Убийство по подсказке (сборник)
Шрифт:
Наверное, они дали, потому что вскоре я заснул.
Каждый раз, когда я просыпался, то чувствовал себя все лучше, а открыв глаз в пятый или шестой раз, увидел Билла. Мне еще не разрешали садиться, и я снова почувствовал себя как мальчишка, который попал в больницу, а его пришел навестить старший брат.
– Туго вам пришлось, Рэй, – сказал Билл улыбаясь.
– Что с отцом?
Он перестал улыбаться и покачал головой.
– Убит.
Но я и так это знал, потому что никак не мог забыть этой жуткой картины – отец заваливается
– Давно я здесь?
– Больше месяца. Завтра будет ровно пять недель.
– Значит, уже август?
– Вторник, шестнадцатое. – На этот раз его улыбка получилась куда менее веселой. – Да, дружок, тебе досталось. Было неизвестно, выживешь ли ты.
– Слушай... они мне ничего не говорят. Мой правый глаз... я ничего не вижу, все забинтовано.
Он взял стул, подошел к кровати и сел. Наши лица оказались на одном уровне. Я уже начал привыкать рассчитывать перспективу только левым глазом.
Два-три дня назад Билл казался бы мне то меньше, то больше: теперь его лицо то приближалось, то отдалялось.
За три года он здорово изменился – рыжие волосы стали гуще, лицо бледнее, веснушки поблекли, щеки пополнели – в общем, надежный и здравомыслящий парень. Даже не верилось, что когда-то это был шалопай и пьяница.
– Они разрешили мне сказать, но только если ты сам спросишь. И если я решу, что ты это выдержишь.
– Глаза нет?
Он кивнул.
– Ты вылетел через ветровое стекло, и осколок...
– Боже мой. – Я в изнеможении откинулся на подушку и задумался. Я лишился глаза. Навсегда. У меня больше никогда не будет глаза. И до конца жизни я буду видеть окружающий мир совсем не так, как его видят другие.
С другой стороны, могли ведь пропасть и оба. Черт, да что там, я вообще мог погибнуть, а тем не менее жив и сохранил зрение.
Интересно, на кого я сейчас похож? Я спросил об этом Билла.
– На ощипанную индюшачью задницу, – он расхохотался. – Но с каждым днем ты все больше идешь на поправку. Доктор сказал, что заметных шрамов у тебя не останется, а я уже договорился с одним парнем насчет стеклянного протеза.
Он тебе его примерит, как только доктор даст добро.
– Господи боже!.. А ноги? Болят, как черт знает что. – Впрочем, я знал, что они по-прежнему при мне. Однажды я подсунул правую руку под подушку левая еще не слушалась – приподнял голову и посмотрел на ноги. Они были на месте, под простыней, похожие на толстые бревна, обмотанные гипсовыми повязками. Больше всего я боялся ампутации, потому что в армии наслушался жутких историй о людях, страдавших от болей в ногах, которых уже не было.
– Перелом обеих лодыжек, – коротко пояснил Билл. – Тебя зажало между машиной и опорой моста. Пришлось делать пересадку костей.
– Я поправлюсь?
– Спрашиваешь! – Он искоса посмотрел на меня и улыбнулся. –
Я попросил у него сигарету, но он не дал. Тогда я выпросил одну у детектива, который пришел ко мне вечером. Его фамилия была Кирк, и он работал в отделе по расследованию убийств. Он заставил меня подробно рассказать, как все было, хотя особо рассказывать было нечего. Я не узнал никого из сидевших в «крайслере», не знал, что означает «Кэпп» и зачем двум незнакомцам понадобилось убивать моего отца.
Едва Кирк ушел, как мисс Бенсон, тощая как доска сиделка, отобрала у меня сигарету.
Примерно неделю Билл навещал меня каждый день, а потом вдруг не пришел.
Я спросил у мисс Бенсон, что случилось – Ему пришлось уехать в Бингхэмптон.
– Зачем?
Она попыталась отделаться отговорками, но я не отставал – Мне очень жаль, мистер Келли, – наконец сказала она, не глядя на меня, – но жену вашего брата сбила машина. Она погибла.
– Да? – тупо переспросил я. – А я так хотел с ней познакомиться.
Глава 3
Когда через три дня после Дня труда [4] я вышел из больницы, у меня было два глаза, но только один – зрячий. Этим самым глазом я увидел, как из «плимута», припаркованного на противоположной стороне улицы, вышел какой-то человек и быстро направился ко мне. Я замедлил шаг, чувствуя себя голым и беззащитным, не в силах забыть того типа, который высунул из окна машины руку с пистолетом.
Но это оказался вовсе не он, а другой – среднего роста и худощавый.
4
Отмечается в первый понедельник сентября.
Судя по всему, похудел он совсем недавно, но не мог позволить себе новую одежду – пиджак висел на нем, как на вешалке. У него были светлые волосы, острый нос, выступающий вперед подбородок и колючие настороженные глаза, но за всей этой «крутой» внешностью проглядывали слабость характера и нерешительность.
Остановившись прямо передо мной, он уставился на галстук, купленный мне мисс Бенсон. Ей пришлось купить мне новую одежду на деньги, которые прислал Билл, потому что оба моих чемодана сгорели в машине.
И вообще, этот тип вел себя так, словно хотел со мной поговорить, но боялся, что кто-нибудь заметит.
– Ладно, – я кивнул и, обойдя его, зашагал к «плимуту». Я запросто мог его испугаться, но было видно, что он сам меня боится. Постояв немного, он припустил за мной, я слышал за спиной его дыхание.
Подойдя к машине, я сел на переднее сиденье справа, он – рядом со мной за руль. Достав из кармана пачку «филипп-моррис», он тремя пальцами вытянул оттуда сигарету. Похоже, он изрядно нервничал, потому что его руки дрожали.