Убийство в сахаре
Шрифт:
— Как только мы остались одни, Брэнди сразу принялась болтать.
— И о чем она рассказывала?
— О разном. Что вышла замуж за Мартина всего через пять часов после знакомства. Что родилась недалеко отсюда.
Ханна взяла со стола чистую бумажную салфетку, развернула ее той стороной, на которой не были нарисованы красочные рождественские гирлянды, и вытащила из-за уха ручку.
— Брэнди сказала, где именно?
— Нет. Но она вспомнила, что «По-быстрому» тогда был просто баром, а торговый центр еще
— А еще?
— Еще по-настоящему ее звали Мэри.
— Мэри. А фамилия?
— Она не назвала. Сказала только, что в шестнадцать сбежала из дома, поймала грузовик, который шел прямо в Лас-Вегас, и отправилась туда. Жила там с владельцем салона татуировок. Он был гораздо старше ее. А потом стала танцовщицей.
— А еще? — спросила Ханна. Кажется, Мишель унаследовала фамильную особенность: она шутя могла разговорить камни.
— Ой, она много всего рассказала. Ты знаешь, что первый любовник Брэнди уговорил ее проколоть себе?..
— Нет, — быстро сказала Ханна. — Не знаю и знать не хочу.
— И правильно. Она так увлеклась, что даже показала мне свои татуировки. Я похвалила ее платье — может, из-за этого?
— А ты молодец, — улыбнулась Ханна сестре.
— По-моему, ей хотелось поболтать, а у меня был такой невинный вид. По ее словам, она совсем забыла, какими бывают маленькие городишки, как в них скучно и как все суют свой нос в чужие дела.
— Она права. А еще что-нибудь она рассказала?
— Она была расстроена, потому что по пути сюда они с Мартином поругались.
Ханна навострила уши, а с ними и ручку. Эта ссора может дорогого стоить.
— Из-за чего?
— Брэнди хотела надеть свое обручальное кольцо, чтобы все его увидели, а Мартин ей запретил.
Ханна принялась сосредоточенно вспоминать, как сидела за одним столиком с Мартином и Брэнди. Никакого кольца на Брэнди она не видела.
— Она показала тебе кольцо?
— Еще бы, оно такое красивое!
— А нельзя поподробнее? — спросила Ханна, строча ручкой по салфетке.
Мишель вздохнула и пожала плечами.
— Извини, Ханна. В драгоценных камнях я ничего не понимаю.
— Ладно, опиши, как сможешь.
— В центре был большой зеленый камень, а вокруг тоже камни. Наверное, бриллианты. — Мишель встретилась с Ханной взглядом. — Хочешь знать, почему Мартин просил ее не надевать кольцо?
— Конечно, хочу.
— Ну… Мартин боялся — все решат, что она хочет похвастаться. Понимаешь? Если она придет и в шубе, и с кольцом на пальце.
Ханна задумалась. Потом сложила салфетку, спрятала ее в карман свитера и засунула ручку за ухо.
— Так. Я думаю, тебе пора сходить к Майку и все это ему повторить.
— Ты что, смеешься? — изумилась Мишель. — Что с тобой, Ханна? Я-то думала, ты свое расследование держишь в секрете.
— Держу… обычно. Но сегодня все по-другому. Майк один все расхлебывает. Ему надо помочь.
— Ладно. Если ты так считаешь… — неуверенно протянула Мишель. Но покорно отправилась вслед за Ханной к дверям штаба Майка. — Мне все-все ему рассказывать?
— Да, — кивнула Ханна, восхищаясь своим великодушием. Шона Ли уехала — возможно, навсегда, — и Майк теперь полностью принадлежит ей. Если, конечно, она захочет. А она хотела. Отчасти. Так что она с удовольствием будет ему помогать. Пока он не начнет задирать нос и пытаться отстранить ее от расследования.
Глава 12
Андреа отправилась искать Ширли. А Ханна, умалчивая о смерти Брэнди, провела среди гостей опрос «Что вы думаете о новой жене Мартина?». Почти все женщины в один голос твердили, что Мартин не имел права так огорчать Ширли и приводить на вечеринку новую жену, ведь она была гораздо моложе и красивее. Почти все мужчины пожимали плечами и затруднялись ответить, но по блеску их глаз Ханна поняла, что Брэнди произвела на них сильное впечатление. Разве признаешься в этом, когда рядом стоит жена?
— Простите, мне надо бежать. Андреа зовет, — сказала Ханна, заметив возле стола с десертами сестру и Ширли. Она в это время разговаривала с Иммельдой Гиз, экономкой отца Култаса. Ревностная католичка, Иммельда была твердо уверена, что, несмотря на христианские идеалы прощения и долготерпения, Ширли имела полное право выцарапать Брэнди глаза.
К Андреа Ханна добралась немного оглушенная. Вокруг стола с десертами все еще толпились гости, и ей пришлось протискиваться сквозь них, каждый раз извиняясь. Подойдя, она улыбнулась Ширли.
— Хорошо, что Андреа тебя отыскала. Мне очень нужно с тобой поговорить.
— О чем?
— О Мартине. И Брэнди.
Ширли глубоко вздохнула. Выражение лица у нее стало примерно такое же, как у Мойше, когда он опрокидывал кошачий туалет.
— Где ты была за последний час?
— Тебе правда нужно это знать?
— Очень, — Ханна придала лицу свое самое строгое выражение — с таким она внушала Мойше «никогда больше так не делать». Правда, на кота ее тон никак не действовал. Вдруг Ширли окажется понятливей?
— Ладно… — Ширли глубоко вздохнула. — Наверно, мне лучше признаться.
Андреа ахнула. Ханна бросила на нее предупреждающий взгляд.
— Признаться в чем?
— В том, что мы с Мартином по-прежнему любим друг друга. И этот час мы провели вместе. Когда Брэнди ушла в туалет, он подошел к нашему столику, поболтал с Бэбс несколько минут, а потом сказал, что хочет поговорить со мной наедине. И мы пошли под лестницу — туда, где хранят столы и стулья.
— И что вы там делали? — спросила Ханна, надеясь, что ничего неприличного она не услышит.