Убийство в стиле ретро
Шрифт:
Сергей нервно взъерошил свои густые волосы, шумно выдохнул, было видно, что волновался.
– В каком направлении она двинулась? – спросил он у охранника.
– К платформе…
– Значит, в Москву решила вернуться… – Он торопливо зашагал в своей машине. – Поедемте, Петр Алексеевич, надо ее искать!
И они поехали.
Сначала к Ане домой, потом в коммуналку, следом в собес, в Склиф, на кладбище, в милицию. Подняли на ноги Головина, привлекли его к поискам…
Он-то беглянку и нашел. Как и сокровища. Пнул отбитую голову керамического пса, она треснула, из нее вывалился матерчатый сверток, а уж из него драгоценности: колье,
Петр этого великолепия не видел, но в ближайшие десять минут должен был сподобиться, так как майор Головин обещал прибыть в его контору не позже половины третьего и непременно с драгоценностями.
Стоило ему подумать об этом, как дверь кабинета отворилась, и в образовавшуюся щель всунулась худая усатая физиономия майора Головина.
– Никого? – спросил Стас, зорко осматривая помещение.
– Рано еще… – Петр жестом пригласил майора войти. – Прошу…
Головин вошел. Стянул с головы вязаную шапочку, сунул ее в карман своей старенькой дубленки. Под мышкой у него был зажат яркий полиэтиленовый пакет.
– Это вы фамильные сокровища князей Шаховских так непочтительно таскаете? – с улыбкой спросил Петр.
– В ларце мне, что ли, их везти? И так я с ними намучился: всю ночь не спал – боялся, что их из моего сейфа сопрут…
– Кофе не желаете?
– Не… Я воду дуть не люблю, больше пиво… – Майор уселся в кожаное кресло, крутанулся. – Клево… А в моем кабинете трехногий стул с жесткой спинкой, ладно, хоть редко на нем сижу, все больше бегаю…
– Как Аня? – спросил Петр после небольшой, но очень напряженной паузы.
– Так себе… – Стас поморщился. – Чувствует себя нормально, а выглядит хреново…
– Сильно он ее побил?
– Нет… Больше грозился… Но она всю ночь не спала: читала и рыдала… Вот и выглядит как зомби… – Он недовольно нахмурился. – Жена моя ей в зале постелила, как путной, а она даже не прилегла, все в старухиных бумагах рылась…
– Что за бумаги?
– Дневники, письма, детские рисунки, кое-какие документы – завещание как раз в одной из тетрадок было обнаружено, там же был и перечень предметов коллекции, их ровно тринадцать. Элеонора Георгиевна оставила для потомков все самое дорогое: драгоценности и воспоминания. В собачьей голове были фамильные сокровища, в пузе семейный архив. И все это она завещала Ане… Странно…
– Кстати, где она? Я думал, вы вместе приедете?
– Она в приемной сидит, ждет, когда ее позовут…
Петр выскочил из-за стола, бросился к двери, распахнул ее. Аня и вправду сидела и ждала и выглядела, как было сказано, хреново. И виной тому не сизая шишка на лбу и не багровый синяк на шее, а донельзя изможденный вид: усталые глаза, сухой рот, ввалившиеся щеки. Она была такая измученная и несчастная, будто за эту ночь прожила несколько очень трудных жизней…
– Входите, Анечка, – очень тихо, чтобы не испугать задумавшуюся девушку, сказал Петр.
Аня все же вздрогнула, но, подняв глаза и увидев перед собой Петра, радостно улыбнулась. Улыбка преобразила ее, как преображала всегда, и теперь она не казалась отталкивающе-некрасивой, просто уставшей.
– Уже пора? – спросила она, вставая с кресла и убирая тетради (они лежали у нее на коленях) в кожаную сумку.
– Без четверти, так что скоро все появятся… А мы пока разложим украшения.
Они вошли в кабинет. Аня села в уголке, Петр устроился на своем привычном месте, Стас встал рядом, достал пакет, схватил его за дно и легонько тряхнул. На черную лакированную поверхность стола высыпались сплетенные в змеиный клубок украшения и тут же заиграли, подставляя под свет лампы отшлифованные грани своих камней. Петр не разбирался в драгоценностях и всегда считал, что бриллиант от, скажем, фианита отличается лишь ценой, но, глядя на эти камни, он понял, как глубоко заблуждался… Бриллианты в отличие от своих дешевых двойников живые! В них живут огонь и солнце! А не лед, как думают некоторые… Они не холодные и не надменные, а веселые, озорные и немного лукавые… А еще безумно, завораживающе красивые…
Некоторые, правда, не разделяли его точку зрения.
– И что в них такого? – брезгливо спросила Аня, не купившись на бриллиантовое подмигивание. – Почему люди теряют из-за них голову? По мне деревянные бусы в сто раз красивее…
– Дело не в красоте, – усмехнулся Стас. – А в цене… Ты теперь, Анька, богатая невеста… Коллекция на пару лимонов баксов тянет… Конечно, наследнички сейчас часть оттяпают и государство свое не упустит, но тебе оставшегося до конца дней хватит…
Аня вскинула на него совершенно ошалевшие глаза – наверняка она даже не предполагала, что горсть старинных украшений может стоить таких сумасшедших денег. Стас ободряюще ей подмигнул и отделил от общей кучи самое скромное из трех имеющихся колье: три каплевидных бриллианта на витой золотой цепочке.
– Вот оно! Сокровище клана Шаховских, – торжественно изрек он. – Фамильная реликвия…
– Сколько в камнях карат? – заинтересованно спросил Петр.
– Много! Конкретнее сказать не могу… Но одно знаю точно – именно это колье самое ценное, что есть в коллекции… Во-первых, редкая оправа. Во-вторых, камни удивительной чистоты… Подобных в мире не так уж много…
Только он закончил фразу, как дверь кабинета отворилась, и в комнату впорхнула секретарша Катюша.
– Петр Алексеевич, – почему-то шепотом заговорила она. – Все собрались…
– А чего шепчем?
– Там такие подозрительные личности… – Она приложила ладошку ко рту и практически беззвучно прошелестела: – Может, охрану вызвать?..
– С нами родная милиция, – Петр кивнул головой на Стаса, – и она нас бережет…
– Вульф, что ли, со своими мальчиками притащился? – скривился Головин.
Ответа на вопрос не последовало, да и не было в нем нужды, поскольку в тот же момент Вульф материализовался на пороге кабинета вместе со своими телохранителями.
– Уже три! – привычно рявкнул он. – Не пора ли нам начать?!
– Проходите, Эдуард Петрович, – радушно пригласил Петр и указал Новицкому на самое просторное кресло. – Присаживайтесь.
Вульф сел, его мальчики встали по обе стороны от двери и застыли в позе футболистов, ожидающих пенальти.
– Эти атланты так и будут тут стоять? – нахмурился Петр.
– Да, и я на этом настаиваю, – прищурившись, отчеканил Вульф.
Спорить с ним было некогда, потому что в кабинет вошел Отрадов, а за ним Ева. Сергей сразу подошел к Ане, приобнял ее, чмокнул в лоб и сел поблизости. Ева же ни на кого не прореагировала, даже на адвоката Моисеева, просто опустилась на кушетку, закинула ногу на ногу (на сей раз без нарочитой грациозности) и исподлобья глянула на рассыпанные по столу драгоценности.