Убийство в Угличе

Махаев Геннадий Иванович

— А может, их тоже тово, а? — прошептал Иван.

— Ловок ты, брат, чужими руками жар загребать. Значит, нам — три трупа, а ты в сторонке. Нет, так дело не пойдет! Пусть живут, возьмут их или не возьмут, как Бог даст, а нам они без надобности. А где они скрываются, твои мужики?

— В трущобах, у Саньки Жареного, — сказал Иван.

— Деньги-то хоть есть у них?

— Дал нам Ефим по тысчонке, да не знаю, осталось ли у них что?

— Я думаю так, — решил Репин, — если дело сладится, ты им дашь по пять тыщ, и пообещаешь — остальные потом. А сей­час пойдешь

к ним и скажешь, что, мол, стороной узнал — в Рос­тове Ефим! И едешь туда, а они чтобы тихо сидели и ждали, а по­ка по пятьсот рублев им дай, понял?

— Понял, так и сделаю.

— То-то! Нам трупы не нужны, мы тихо работать будем.

 

В ЯРОСЛАВЛЬ К НИКИТЕ

Разойдясь с Иваном, сыщики пошли с большей предосто­рожностью к Тарову. Вызвав с его помощью следователя из по­лицейского управления, обсудили план дальнейшего действия. Решили, как только завтра утром они уедут в Ярославль, местная полиция произведет арест двоих убийц. И тихо без огласки до­ставит их в Углич.

Колоду и Егора решили пока не трогать, а вести за ними наблюдение, и если у ребят все пройдет благополучно, тогда и арестуют. Ну а если Колода с Егором захотят взять долю, уйти из города, тогда брать их не медля.

Утром, встретившись с Иваном на пристани, сыщики первым делом спросили, есть ли паспорт у него?

— А как же, паспорт мне сам Ефим, еще будучи на фабрике, выправлял на Кузина Ивана!

— Дурак ты, Кузин Иван, тот паспорт в полиции уже из­вестен, я думаю, давно, ты ведь говорил, что ездил на фабрику за теми ребятами?

— Ну, дак что?

— А то, голова еловая, что тебя там знают, и поэтому пас­порту ты везде будешь в подозрении.

— Что же делать-то, а вы как же, вы ведь говорили, что вовсе без паспортов?!

— Когда нужно, у нас все есть, и для тебя припасли, не бой­ся, ты теперь Ираклий Тучин, крестьянин Роостовского уезда, деревни Синицыно, понял?

— Вот спасибо вам, без вас пропал бы начисто!

— Ничего, держись нас, все будет ладно!

Пароход общества «Самолет» уже причаливал к пристани.

— Вот что, мы друг с другом не знакомы, встретимся, как прибудем в Ярославль, адрес: Кучерской переулок, рядом трак­тир! Все поняли? — спросил Репин.

Все согласно кивнули головами. Началась посадка, предъя­вив билеты третьего класса, все разбрелись по нижней палубе, устраиваться кто где.

Чикин уселся на какой-то тюк и, привалившись к стенке, стал смотреть на берег.

Загудел гудок, убрали сходни, и пароход медленно пошел вниз по Волге к Ярославлю, постепенно ускоряя ход. Солнце сияло на чистом голубом небе, река сверкала под лучами солн­ца, воздух был прозрачен, дымка ночного тумана уже успела рассеяться вдали за рекою, а на городской стороне,

среди зе­лени берез сверкали так, что было больно глазам, кресты и ку­пола многочисленных церквей.

Чикин смотрел на всю эту благодать и думал! «Как хорошо на свете жить, когда ты молод, здоров и у тебя все, вроде, по­лучается».

Потом мысли стали понемногу возвращаться к его тепереш­нему состоянию. Как там все сложится в Ярославле, хорошо, тех двоих в Рыбинске возьмут, уж Ивана они с Репиным не упустят, ну а как не найдут Ефима? А найти надо, даже если придется в Питер ехать!

Пароход бежал между зелеными берегами, мимо хвойных лесов и березовых рощ, мимо серых деревень и ярко белевших на солнце одноглавых церковок. И небо, и река, и воздух были ясны, светлы и чисты.

Так незаметно в раздумьи и любовании природой уже ближе к вечеру прибыли в Ярославль. Все окунулись в толчею и сума­тоху, свойственные большим городам, хотя Ярославль — не Пи­тер и не Москва, но тоже город не маленький. Все разошлись, чтобы встретиться в трактире.

Репин знал город хорошо, и довольно быстро пришел к трак­тиру, сев за стол и заказав шкалик, закуски и чаю, стал поджи­дать остальных. Через малое время подошли по одному и они, усевшись рядом, спросивши чаю, занялись обсуждением дел — как дальше действовать.

Решили так: сегодня уже поздно, всем разойтись на ночлег — кто куда пристроится, а завтра утром часов в семь собраться здесь же и обсудить все дела.

Репин сказал: расходимся. При этом незаметно толкнув под столом Чикина и первым вышел вон. За ним через пару минут вышел Иван, немного погодя — Чикин (он понял, что Репин бу­дет где-то поблизости и пойдет за ним). Вышел на Мологскую, затем повернул на Борисоглебскую, здесь и подошел Репин.

— Иван где? — спросил Чикин.

— Пошел в сторону новой слободы, я за ним немного по­смотрел, город он знает — там ночлежка есть.

— Ну, мы с тобой сейчас в полицейское управление, — сказал Репин. И они быстрым шагом направились туда.

Придя в управление, сыщики доложили о своем прибытии. Уведомленные Рыбинской полицией их здесь уже ждали, и тот же час провели к следователю по особо важным делам.

— Знаем, знаем, все знаем, молодцы, ребята! Какие планы у вас?

— Мы решили узнавать через сапожника. Дальше пока не видим,.

— Ну что же, Бог в помощь, и держите нас в курсе, а мы за вами приглядывать станем, наш человек будет с вами рядом.

— Как это — «рядом»?

— А так, представьте его как дружка вашего, он город лучше знает, быстрей с ним дело пойдет, сейчас и познакомлю вас. Позовите Павла!

Пришел парень примерно одних лет с сыщиками.

— Вот это Павел Любешин, — представил его следователь, с ним и будете иметь дело, вот через него я и окажусь в курсе ваших дел. Обговорив все детали предстоящих поисков, разош­лись.

А на утро все были в сборе, в трактире у Кучерского пере­улка. Репин распорядился: «Сейчас пойдете на базар, в сапож­ный ряд, спрашивать Никиту-солдата. Да осторожно! Зачем, спросят, а вы — мастер хороший, сапоги нужно заказать».