Убийство в Звонигорске
Шрифт:
– Что-нибудь в этом роде, – усмехнулся Ариф Акифович, но дальше пояснять не стал.
Я вспомнил, как о его профессии гадала моя жена, и несвойственное любопытство взыграло во мне с новой силой:
– Я, с вашего разрешения, все же попытаюсь угадать род вашей деятельности.
– Попробуйте, – разрешил Джафаров.
– На мента… э… простите, работника полиции, даже высокопоставленного, вы не похожи. Слишком интеллигентные манеры и изысканный вкус, – стал вслух размышлять я. – Впрочем, как и на работника прокуратуры. Слишком уж, извиняюсь, толстые у них задницы. От долгого сидения на месте. И равнодушный взгляд, – добавил я. А вы – человек спортивный, и с живым, все запоминающим взглядом. К тому же, судя по всему, больших знаний. Но сказать точно, кем именно вы трудитесь, мне не под силу, – признался я, расписываясь в собственном бессилии.
– И не нужно этого делать, – мягко, чтобы не обидеть, но с нажимом сказал мой собеседник. – Это наша с вами первая встреча. Даст Бог, не последняя. Всему свое время. Ну, давайте прощаться. – Он протянул мне руку. – Признаться, я спешу. Очень рад нашему знакомству.
Я разочарованно кивнул и, протянув ему ладонь, сжал зубы, чтобы не вскрикнуть, памятуя, насколько сильное рукопожатие у моего нового знакомого.
Однако он все понял и больше силу демонстрировать не стал, ограничившись легким сжатием моей кисти. После этого Джафаров снова церемонно поклонился, и прошел мимо, оставив меня озадаченным и размышлявшим над вопросом, кем же на самом деле является этот человек.
Глава 5
Визит в гостиницу «Теремок»
Я решил выяснить, зачем Федор Армавирский вернулся из Москвы, и что это за женщина, с которой его видели уже трое, включая меня.
До гостиницы «Теремок» рукой подать, а номера его мобильного телефона я не знал. Спрашивать же у отца Федора я не хотел. Вдруг Геннадий о возвращении сына не знал? А это весьма вероятно. Иначе, зачем тогда Феде снимать в гостинице номер?
Оставив машину на полупустой гостиничной парковке, я без проблем узнал у портье номер, в котором остановился Армавирский-младший и что он у себя, после чего поднялся на второй этаж.
Конечно же, я опасался, что парень окажется в номере не один. Но раз уж приехал, отступать было нелогично, и я громко постучал костяшками пальцев по деревянной поверхности двери.
– Илья Афанасьевич? – Казалось, удивлению парня не будет предела. Он распахнул передо мною дверь и, сделав рукой приглашающий жест, сказал: – Проходите.
– Ты один? – прежде чем войти, уточнил я.
– Один, – еще больше удивился Федор, – а с кем я должен быть?
Я не ответил и прошел в номер. Санузел, одна большая комната с двуспальной кроватью и выходом на балкон. Допотопный телевизор, старый, дребезжащий холодильник, шкаф-купе, комод с зеркалом, два кресла. Видимых следов женского присутствия я не заметил.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – кивком головы указав на одно из кресел, стоявших напротив кровати, пригласил меня Федор. Высокий он парень, красивый. Атлетического сложения, с мужественным лицом и густой копной черных, как смоль, волос. Под короткими рукавами футболки с логотипом известной спортивной фирмы внушительного вида бицепсы. На лице трехдневная щетина. Глаза горят каким-то нездоровым блеском.
Я опустился в предложенное кресло, а хозяин присел на застеленную покрывалом кровать. Нас разделял стеклянный журнальный столик, на котором, кроме графина с водой, ничего не было.
– Может, составите мне компанию? – характерным жестом щелкнув себя по кадыку пальцем и подмигнув, спросил мой собеседник и только сейчас я заметил, что он пьян.
– Нет, спасибо, за рулем, – сухо ответил я.
– Ну, тогда я сам, – пожал плечами хозяин номера и, подойдя к холодильнику, достал оттуда початую бутылку водки с нехитрой закуской.
Он плеснул в пластиковый одноразовый стакан прозрачной жидкости и, не говоря ни слова, выпил, закусив соленым огурцом и бутербродом с колбасой.
– Вы – один из немногих моих знакомых, живущих в этом вонючем медвежьем углу, кого я рад видеть, – подняв на меня заблестевшие от спиртного глаза, сказал он.
Я молчал, ожидая продолжения. Выпившего человека обычно больше тянет на откровения, нежели трезвого. А мои вопросы могли подвигнуть его закрыться.
– Хреновые у меня дела, Илья Афанасьевич, – прожевав, хриплым голосом начал мой собеседник. – Вконец я запутался. Не знаю, что и предпринять.
– Не говори загадками, – попросил я его. – Что случилось?
– Да отец мой… Вы только не говорите ему, а то, если он узнает, башку мне оторвет.
– Да что произошло? – начиная выходить из себя, спросил я. – Что он может узнать?
В этот момент у Федора зазвонил мобильный телефон и он, пьяно улыбнувшись, нажал на кнопку приема.
Переговорив со своим невидимым собеседником с использованием односложных фраз, типа: «да», «нет», «не гони», «скоро буду», Армавирский принял очередную порцию водки.
Было видно, что после телефонного разговора он огорчился еще сильнее и стал предельно серьезен.
– На этот раз все: «Чапаев, удача рассталась с тобой!» – фразой из книги «Гибель Чапаева» обреченно пробормотал он.
– Если тебе требуется какая-то помощь, скажи мне. Я сделаю все от меня зависящее…
– Спасибо, вы настоящий друг. Но сумма моего долга настолько велика, что вряд ли я смогу вам его вернуть в ближайшие годы. Да вы мне столько и не дадите. А мой отец… Нет, это мои личные проблемы и решать их только мне. – Он помолчал. – Кажется, я кое-что придумал… И это одним махом решит все мои проблемы.
Глава 6
Ужин у Армавирского
Ровно в девять вечера я подъехал к дому Армавирского. Примерно месяц назад Геннадий, в очень короткое время получивший огромные деньги, решил провести реконструкцию своего дома. Но начал он почему-то с забора. Нанятая им бригада рабочих снесла старый, и принялась возводить новый, из элитного песчаника. Гена хотел, чтобы все было на высшем уровне, не хуже, чем у обитателей Рублево-Успенского шоссе. С колючей проволокой наверху, и чтобы был оборудован видеокамерами. А пока большая часть забора отсутствовала, давая возможность беспрепятственно подойти к дому со стороны улицы. Впрочем, как его уверяли рабочие, эти трудности были временными. Платили им регулярно и достаточно много, поэтому работа шла споро. Максимум через неделю все должно было быть закончено.