Убойные каникулы
Шрифт:
Картинка перед глазами слегка прояснилась. И да… я был в пещере у Германа. Вот настырный козел. Даже сейчас не отстанет. Нет бы, помочь хоть немного, так он со своей черной магией.
— А рвалка-то хоть доросла? — улыбнулся чертов трансвестит, пристально рассматривая меня.
— Послушай ты, волосатый… пе… вец! Мне не до твоих сраных штучек! — встав на ноги, процедил я.
— Это тебе только кажется, Марк. На самом деле, все по-другому.
— Чего? С какого хрена я должен? У меня
Казалось, Герман долбанет своей силой. Но вместо этого он лишь усмехнулся.
— Боишься, что твою семью уничтожат? Бегаешь, отвлекаешь внимание? — напряженно процедил он.
— Откуда ты это знаешь… — со злостью выдохнул я.
— Я многое знаю, ребенок. Например, то, что взрыв черного фонтана уничтожит твою семейку быстрее, чем любое Братство ублюдков.
— Погоди, но мы ж с тобой далеко.
— Муравецкие холмы, пятьсот километров от твоего городка, — отчеканил наставник. — Думаешь, этого хватит?
— Говори по-русски, ни черта не понятно, — процедил я.
— Природная эрия страшнее любого оружия. Она может поглощать города, превращая их в черный пепел. Если ты не научишься заклинаниям, фонтан потеряет стабильность. Тогда эрическая волна сметет твое поселение. Вместе с семьей, Марк Лесовский!
Не особо понял, в чем дело. Было ясно одно, Герман не такой уж и двинутый. С каждым разом понимал это больше. Интуиция подсказывала, что лучше поддаться наставнику. Хуже уж точно не станет.
Пусть тренирует меня, если хочет. Попытаюсь получить от того максимальную выгоду.
— Погоди, почему ты так дергаешься? Разве нас кто-то гонит? — задумчиво спросил, разглядывая черного колдуна.
— Вопросы после занятия, — прогремел мой наставник. — Лучше скажи, это кинжал такой странный или ты просто рад меня видеть?
На последних словах Герман слегка улыбнулся. Мне стало как-то неловко. Автоматом посмотрел вниз и увидел, что бутылка с зельем выпирает из-под одежды. Причем так, что… Короче, не слишком пристойно.
Пришлось поправить бутылку, сказав, что готов к учебе. Германа это устроило, и мы перешли к делу.
Сегодня было сложнее, чем раньше. Мне приходилось самому читать заклинание, так еще делать жесты руками. Я не был потомственной феей, потому получалось не очень.
Вся эта хрень напоминала чертовы танцы, а с этим были проблемы. Я даже в школе на выпускном танцевал со шваброй, чтоб никого не угробить.
Герман чуть не сорвал горло, наставляя меня на путь истинный. Еще он истощил свою магию, отвешивая мне оплеухи. Под конец, я чуть не порвал ему глотку. Но все же с большим трудом прочитал эту чертову херобуру.
Инъ хард анг да рабор.
Аръ дахан трахобор.
Это были последние слова сложнейшего заклинания, от которого чуть язык не сломался.
— Тха-рабор! Идиот! Читается «Тхарабор». Ты тупее куриного окорока! — шлепнул себя по лбу Герман.
— Я же говорил, что не чертов колдун. Нашел бы себе Гарри Поттера. И убери уже эту книгу. Она пахнет дерьмом, — воскликнул, теряя терпение.
— Не дерьмо, а человеческая кожа, — проворчал Герман Граф.
Он убрал старое чтиво, а после сел напротив меня.
— Что ты сказал? — переспросил у наставника.
— Времени слишком мало, вот что. Искать другого владеющего эрией, готового к обучению, слишком поздно.
— Значит я все же готов, — промямлил с улыбкой. Герман поморщился и ничего не ответил, тогда я решил спросить нечто важное.
— Герман… То есть, господин Герман, послушай. Почему ты делаешь вид, что все плохо? Твой фонтан вроде еще не загнулся, — непринужденно произнес я.
— Он не загнется, пока жива наша планета. А вот я… — сказал учитель, поправив волосы.
— Почему? У тебя что, рак башки или это? Ты болен что ли, короче? — настороженно произнес, не зная, как сформулировать.
— Так и есть, — фыркнул черный учитель.
Да уж, не сладко. Значит, Герман находится при смерти. Теперь ясно, почему он такой мудак. Или это никак не связано.
— Болезнь моя — старость о, неразумный, — с трудом выдавил из себя Герман Граф.
Не знаю, какой реакции он ожидал, но я прыснул смехом. Закрыл рот рукой, только это не помогло.
— Что такого? Ты смеешь надо мной потешаться? — прогремел дядька.
— Ахаха, нет, прости… Охо-хо, извини! Просто ты напоминаешь ту разведенку, которая в двадцать пять лет свое отжила. Или того лейтенанта, что не получил капитана, а теперь ноет, мол, жизнь прожил зря. Ооо, капец, что за черт?
— По-твоему, я соврал? — рука Германа вспыхнула темно-синим сиянием.
— Нет, успокойся, старик. Это кризис предпенсионного возраста. Вот сколько тебе? Пятьдесят? Смотри…
— Мне побольше, — перебил меня Герман.
— Ладно, шестьдесят, хрен бы с ним.
— Слишком… холодно, — сверля меня глазами, произнёс наставник.
— Черт, только не говори, что стукнуло семьдесят! Знаешь, ты хорошо сохранился. Что это за фигня? Магическая подтяжка лица? Или ты стырил харю, у какого-то мужика?
— Умолкни, глупец! Все не просто! — Герман поднялся с места, его взгляд был, как у самого дьявола. — Мне не семьдесят лет, не восемьдесят и даже не девяносто. Двести двенадцать годовых циклов топчу эту никчемную землю. Я из второй волны черных магов, мой наставник был тем, кто придумал сдерживать эрию.