Убойный сюжет
Шрифт:
Я подоспел к Тархову вовремя, ведь он уже почти нацелил на меня "пээмку". По сравнению со Львовым поединок с ним показался мне разминкой. Я отклонил дуло в сторону кабины и тут… то ли я прижал палец Филиппа Николаевича, то ли он сам дернул спусковой крючок с натуги, но только пистолет пальнул. Из кабины послышался жалобный вопль, и через открытую дверцу стало видно, что пилот бессильно завалился набок.
Я стал выдирать оружие из пальцев Тархова, но когда это дело почти удалось, пришлось мне рухнуть на палубу после подсечки, а пистолет перекочевал в руки Львова.
— Пристрели
— Самостоятельно господин Тархов умеет попадать только в своих, дедушка-портной и то лучше стрелял, — надерзил я и собирался еще продолжить предсмертное хамство. Несмотря на то, что момент был из самых ужасных в моей биографии, сейчас я почти не чувствовал беспокойства.
— Пилот испекся,— спокойно доложил Львов и вертолет откликнулся серией беспокойных толчков и все возрастающей амплитудой раскачивания из крена в крен, с носа на хвост.
— Охотно могу посадить машину,— напомнил я.— Львов, если не собираешься превратиться в омлет с жареной ветчиной, то не стреляй.
— Убей его,— повторил Тархов.
— Вы прямо какой-то пират Дрейк,— высказался я. — Современный приватизатор должен вести себя элегантнее.
— Филипп Николаевич, вы грохнули пилота. Машина падает. Похоже, вам хочется, чтобы мы все стали жахнутой об землю дохлятиной. А Шварц служил в вертолетных частях…— обрисовал ситуацию Львов.— Брат, иди-ка в пилотское кресло. И если ты наврал насчет своего умения, то следующим трупом станешь ты.
— Не беспокойся, Саша. Я много раз наблюдал, как летчики управляют винтокрылой машиной.
Я не без удовольствия выкинул из пилотного кресла незнакомца с аккуратной дырочкой в спине, потом связался со вторым вертолетом. Так и есть, ответил мне Плотицын.
— Майор, произошла небольшая смена ролей, и в роли командира вертушки почти случайно оказался я.
— Пока что не поздравляю с этим,— отозвался Плотицын.— Давай, перетащу тебя по стропу с парашютиком на конце. Я такое видел в одном учебном фильме.
— Как же, отпустят они меня.
— Тогда постарайся выровнять машину. У тебя очень сильный дифферент на хвост, того и гляди, завалишься вниз. Берись за ручку, отдавай ее к приборной доске, и гляди за показателем горизонта…
Я сунул ручку вперед, но аппарат продолжал валиться на хвост. И только когда она была отдана до отказа, машина внезапно спохватилась и перевалилась на нос. Зеленые острия елок словно впились в меня, все тело заелдырило. Только полностью отдернутой назад ручки хватило, чтобы прекратить нехороший курбет.
Я лихорадочно вспоминал то, чему был свидетелем в афганских вылетах, использовал также силу интуиции и указания Плотицына. Но максимум, чего мне удалось избежать — это немедленного обвала вниз. Скажем так, мы плавно снижались над лесисто-каменистой местностью, похоже что Юхновского заказника. Ничего большего добиться не удалось, наверное потому, что пуля не только продырявила пилота, но и нырнула внутрь приборной панели. Да впрочем и я не слишком соображал в делах на приборной доске.
Высота сто семьдесят, сто пятьдесят… машина катается из стороны в сторону как комок теста в умелых кухаркиных руках… сто, семьдесят… Никак не удается передать большую мощность на винт… Пятьдесят, тридцать, десять… ложимся на бок.
— Мы все-таки не падаем. Друзья, сядьте на палубу и прикройте голову руками…
Какой-то утес разбухал и занимал весь обзор. Выписываемый виток упирался именно в эту каменюку. Каким-то непонятным макаром я бросил машину вправо… И словно растекся от удара. Все жидкости, казалось, брызнули из меня вместе с мозгами, кишками и прочей дребеденью. Винт визжал как зарезанный, машина металась в конвульсиях — в аду, наверное, и то житуха легче. Когда я большим усилием воли чуть-чуть устаканился, то понял, что перед "поцелуем" успел убрать газ. Сейчас оставалось перекрыть бензопитание и выключить зажигание. Мотор к превеликой радости не успел загореться или развалиться. Победа, один-ноль в нашу пользу? Я отстегнул ремни и встал. Но сразу заскользил в сторону. Мы сильно накренились, градусов на сорок. Злобно скрежетнула обшивка, сдираемая о камни. Похоже, пока что не победа, а лишь ничья.
Какая-то жижа капала на темечко. Кавказоид валялся без движения. Львов сжимал голову и между его пальцев сочилась кровь. Впрочем левой рукой он держался за пистолет. Гадина Тархов выглядел полностью выключенным. Я открыл дверцу и отшатнулся. За ней было десять пустых метров до каменистого дна оврага.
Я боковым зрением фиксанул, что Тархов внезапно ожил и вырвал пистолет из рук Львова. Ничего бы я не успел предпринять для спасения от расстрела, но из-за резких движений кабина покачнулась и Филипп Николаевич снова смазал. Тем временем я взял его руку на захват и швырнул дорогое тело капиталиста в сторону выхода. Он едва не вылетел наружу, но отчаянным рывком зацепился за комингс двери. Пистолет ему пришлось бросить, чтобы как-то хвататься. И взгляд его сразу стал как у мелкого звереныша.
Я аккуратно подобрался и взял бизнесмена за мизинчики.
— Что ж вам больше не стреляется, уважаемый? Спешу вас успокоить, студнем вы не станете, в худшем случае — аккуратной лепешечкой. Ее и на похоронах нестыдно показать… Где Анна Беленкова?
— На пятой грунтовой дороге, после мостика через речку Бурую, в дачном домике номер пятнадцать,— бодро рапортовал Тархов, несмотря на неудобную позу.
Я хотел сыграть по правилам и уже протягивал капиталисту руку, но тут вертолет резко качнулся и стал сваливаться в овраг. Наступал каюк всем, и правым и виноватым. Наверное, в самый последний момент я ухватился за строп, который бросили люди со второй вертушки. Я полетел вверх, а все остальное вниз. Затем меня еще подпихнул взрыв.
В кабине второго вертолета я встретился не только с Плотицыным, но и с Серегой. Подсуетился, оказывается, братан. Прибежал по первому звонку майора. Плотицын сейчас торопливо рассказывал о моем спасении, и было видно, что удачные приключения ему по душе.
— Леня, я сумел сообщить Трофимову, что меня заменили и Тархов улетел с тобой — через офис одной фирмочки, связанной с "Уралтранзитом". Полковник сразу велел начать преследование на втором нашем вертолете. Кинул даже факс о временном выводе этого борта из эксплуатации. Правда на охранников, выставленных Тарховым, сей документ не слишком подействовал, пришлось Сереже наезжать на них самосвалом.