Убрать слепого
Шрифт:
Нет, скорее всего, бандитами они тоже не были, тем более, что у одного из них на плече болтался большой и, по всему видно, тяжелый кожаный кофр, в каких фотографы таскают свои аппараты, объективы и прочие причиндалы. Судя по всему, ребята просто заскочили погреться и на скорую руку пропустить по двадцать граммов.
– Привет, служивый, – сказал бармену тот, который был без кофра, выбирая из густой черной волосни, которой до самых глаз заросла его физиономия, мелкие прозрачные льдинки и белозубо улыбаясь. – Организуй-ка нам, пожалуйста, два двойных
– Вот, – удовлетворенно сказал бородатый, – это же совсем другое дело!
Он забрал свой заказ и вместе с владельцем кофра разместился за дальним столиком у большого, во всю стену, окна, выходившего в заснеженный парк, прямо под висевшей на стене выцветшей от времени и засиженной мухами табличкой, извещавшей посетителей о том, что в кафе не курят. Оба немедленно закурили и, прихлебывая коньяк, стали что-то горячо обсуждать. Бармен от нечего делать навострил было уши, но бородатый, на полуслове оборвав начатую фразу, обернулся и крикнул:
– Эй, бар-мен, бар-друг, вруби-ка музыку погромче! Очень я этот фольклор уважаю!
Его спутник, репортер «Криминальной хроники»
Дмитрий Зернов, скривился, как от зубной боли, и недовольно сказал:
– Вот уж не думал, что тебе нравится эта кабацко-уголовная муть. От своих подопечных заразился, что ли?
Следователь городской прокуратуры Григорий Бражник, старинный друг и одноклассник Зернова, энергично поскреб ногтями в недрах своей иссиня-черной разбойничьей бороды и весело улыбнулся.
– Между прочим, это было бы вполне логично.
Ты знаешь, что больше всего любит слушать главный прокурор города Москвы?
– Не может быть, – ахнул Зернов.
– Почему? Я же не говорю, что он в метро по карманам лазит. А музыка – это просто хобби, помогающее, к тому же, лучше понять психологию наших, как ты выразился, подопечных.
– Судя по количеству поклонников этой музыки, у вас в подопечных ходит половина населения страны.
– Почему половина? – обиделся Бражник. – Сто процентов, старик, сто процентов! Просто не все они об этом знают. Вот ты, к примеру. Не будем говорить о мокрухах и квартирных кражах…
– Не было меня там, начальник, – приблатненным голосом сказал Зернов и пригубил коньяк.
– А я и не говорю, что был, – кивнул Бражник, – хотя, возможно, и стоило бы это как следует проверить. Но об этом, как я уже сказал, мы говорить не будем. Безбилетный проезд в общественном транспорте и переход улицы в неположенном месте мы тоже пока оставим в стороне…
– Это было, – покаянно повесил голову Дмитрий. – Оформляй явку с повинной.
– Погоди, – отмахнулся Бражник. – Оформлять, так уж все чохом. Как у тебя, к примеру,
– Не только покупал, но даже и продавал неоднократно, – честно признался Зернов.
– Ну вот. А это тебе не безбилетный проезд… Так оформлять явку с повинной?
– Погоди, погоди.., тпру! Ишь, какой ты быстрый!
Вы что, всех уже пересажали, один я остался?
– То-то же, – рассмеялся Бражник, – страшно?
А ты говоришь – музыка… Музыка эта хороша тем, что, как и любая другая, создает превосходный фон для конфиденциальных разговоров. У тебя ведь, как я понял, ко мне дело?
– А ты как будто не знаешь… Тебе удалось что-нибудь разнюхать?
Бражник вдруг сделался очень серьезным и сделал большой глоток из своего бокала.
– Совет хочешь? – спросил он.
– Если ты без этого не можешь, то давай, – пожал плечами Зернов. – Только ты же знаешь мое правило…
– Знаю, знаю, – немного раздраженно проворчал Бражник. – Все полезные советы надлежит внимательно выслушать и немедленно забыть к чертовой бабушке. Но ты прав: я без этого не могу. По крайней мере, совесть будет чиста.
– Тогда слушаю, – улыбнулся Зернов. Улыбка у него была открытая и обаятельная, даже поставленный немного вкось передний зуб ее ничуть не портил.
– Ты не скалься, – буркнул Бражник. – Баб очаровывай, а у меня вкусы несколько иные. Так вот, совет: не лезь в это дело.
– Это не совет, – поморщился Зернов. – Это транспарант. По газонам не ходить, руками не трогать… Я журналист, понял? Это моя работа.
– Твоя работа – художественно обрабатывать милицейские сводки происшествий, – жестко отрезал Бражник, – а ты разеваешь рот на кусок, которым уже подавились и прокуратура, и ФСБ.., подавились и выплюнули.
– Приятного аппетита, – сказал Зернов, мелкими глотками отпивая кофе. Кофе, как ни странно, оказался отменным, и он отсалютовал бармену чашкой. – В общем, будем считать, что полезный совет принят к сведению. Нельзя ли теперь по существу?
– По существу… Понимаешь, – теребя бороду, сказал Бражник, – в том-то и дело, что по существу ничего нет.., по крайней мере, ничего, что можно было бы доказать.
– Так ведь я его не сажать собираюсь, – пожал плечами Зернов.
– Зато он тебя может посадить, – сказал Бражник. – Клевета – слыхал такое слово?
– Вот поэтому мне и нужны факты.
– А за факты он тебе может голову свернуть, – предупредил Бражник. – Как тебе такая перспектива?
– У меня таких перспектив было… – махнул рукой с зажатой между пальцами сигаретой Зернов. – Не впервой.
– В конце концов, как хочешь, – Бражник полез за пазуху и выложил на стол свернутый в несколько раз лист плотной глянцевой бумаги. – Вот я тебе тут сделал распечатку… Тут все – дача, вилла в Афинах, квартиры в Москве и Питере.., биржевые спекуляции, названия фирм, которыми он владеет через подставных лиц, имена некоторых его друзей в Фергане…