Уцелевшие
Шрифт:
Аратак, стоя у двери, разглядывал панели приборов.
— Что бы там с ними ни произошло, — сказал он, — свет они везде успели погасить.
Драваш нетерпеливо сказал:
— Нет, это сделали участники первой изыскательской экспедиции. — Его голос причудливым эхом отозвался в диске Дэйна. — Если ты помнишь, то их отчет гласил, что свет и охлаждающая система — хотя я понятия не имею, к чему работа охлаждающей системы в столь восхитительном климате, — исправно функционировали в одном или двух жилых отделениях.
— А не воспользоваться ли нам их коммуникаторами? — сказала Райэнна, указывая на приборы. — Первая изыскательская группа осуществляла связь через них.
Драваш слегка вздрогнул от удивления, как вздрогнул бы Дэйн, если бы вдруг заговорила его домашняя кошка, напоминая о том, о чем он забыл.
— Совершенно
— Благодарю тебя, фелиштара.
«Моя благодарность, достопочтенная коллега-женщина», — эхом отозвался в горле Дэйна диск, и он озадаченно покачал головой; «фелиштара» по-карамски означало примерно то же самое, что и «госпожа».
Драваш толкнул переднюю панель механизма, обнажив углубленный вогнутый экран, затем открыл крышку клавиатуры. Под крышкой же оказалось нагромождение различных приборов, но даже Марш различил ручку микрофона-передатчика.
— А вы не припоминаете, — начал он, — что в последнем послании изыскательской экспедиции следовало после… Э! А это что у нас здесь такое?
Между двух рядов разноцветных кнопок на панели возвышался кубический черный кристалл. На его поверхности были выгравированы несколько иероглифов, которые представляли собой языковые знаки, универсальные для понимания многонациональным обществом Содружества. За каждым таким символом стояла некая идея, совершенно независимая от любой языковой системы. По мнению Дэйна, такой способ общения являлся гораздо более сложным, нежели общение посредством любого универсального фонетического языка. Он принялся разгадывать значки, имея представление лишь о полудюжине самых основных (впрочем, известных ему хватало, чтобы отыскать, например, нужный эскалатор, лестницу, комнату отдыха или пункт питания для человекообразных в Административном городе Содружества), но Драваш избавил его от этих хлопот.
— Срочный вызов — разведывательный доклад — внимание, — зачитал он вслух. — Одно непонятно. Это расшифровка или оригинальное содержание? — Он нажал кнопку сбоку от кубика. Никто ничего не услышал, но диск Дэйна внезапно завибрировал, передавая едва слышимый шепот.
«По календарю швефеджей восемь-четыре-ноль-девять — семь-три, откладка яиц от…» И далее следовала непонятная череда цифр. Марш решил, что это дата прибытия экспедиции на базу Бельсара-4; его догадка подтвердилась, когда перечисление цифр прекратилось.
— «По прибытии на бельсарийскую базу Содружества обнаружено: территория пуста, защитное поле активировано, внутри зданий включен свет, на сигналы никто не отвечает. При осмотре не обнаружено ни тел, ни следов насилия. В одном из двух отсеков жилых помещений отмечен беспорядок, вызванный скорее поспешным уходом, нежели схваткой; это и другие следы заставляют нас прийти к предварительному заключению, что весь персонал базы поспешно эвакуировался…»
— Это мы уже слышали, — прошептала Райэнна. Запись была расшифровкой озадачивающе краткого сообщения изыскательской экспедиции, но в данном случае это могла оказаться оригинальная запись, с которой затем звуковоспроизводящее устройство сделало копию. Оттого, что механический невыразительный голос беззвучно шептал прямо во вмонтированном в горле Дэйна диске, у того по коже побежали мурашки. Жуть!
— «Панель коммуникатора открыта, звукозаписывающий блок включен, микрофон висит на шнуре. Некоторые из систем защиты включены. — Тон отчета внезапно изменился. — Короче, такое впечатление, что все внезапно побросали свои дела и отправились на прогулку. В одном из жилых отсеков готовилась пища; она выкипела. Предметы одежды разбросаны по полу. В лаборатории все подопытные животные исчезли из клеток, дверцы которых открыты, а это указывает на то, что лабораторные животные были отпущены персоналом базы до ухода с базы, или на то, что животных они взяли с собой».
Последовала длинная пауза, и четверо столпившихся вокруг панели подумали, что послание закончилось, однако затем в диске Дэйна вновь бесшумно завибрировал тот же голос.
— «Мы маскируемся под аборигенов и отправляемся в город Раналор в Караме. Попытаемся послать сообщение оттуда. Докладывал руководитель экспедиции Вилкиш Ф'Танза».
Голос смолк. Воцарилась тишина, от которой у Дэйна мурашки побежали по коже. Вторая группа исчезла бесследно, растворившись в этой
— «Докладывает Вилкиш Ф'Танза, вероятно, в последний раз. Я делаю запись и оставляю ее для тех изыскателей, которые последуют за нами. Звуковой кубик оставляю внутри коммуникационной системы, которая прекрасно работала не далее как один пищеварительный цикл назад, а теперь перестала. Мой главный техник, офицер М'Каш Валсаа, тщательно осмотрел систему и пришел к выводу, что она функционирует, но только мы не можем получать ответы. И возможно, что она продолжает работать в режиме передачи на корабль; если это так, я прошу капитана Джавгаша прислать за нами кого-нибудь, чтобы нас забрали с планеты. Правда, я не верю, что мы будем услышаны. Мой личный коммуникатор не работает, он не получает никаких сигналов, и мы не можем связаться через наши коммуникаторы даже с М'Кашем. Более тщательный осмотр жилых отсеков и лабораторий привел к открытию некоторых загадочных явлений. На одном из столов стоит коробка с пищей, и рядом разложены принадлежности для еды; судя по плесени, едоки ушли, не закончив трапезу, да так и не вернулись к ней. По имеющейся у меня инвентаризационной описи я проверил запас маскировочных костюмов аборигенов и обнаружил, что не более трех сотрудников базы покинули ее пределы до нашего прибытия в закамуфлированном виде; и это в то время, как исчезло более двадцати человек персонала. Я послал моих людей осмотреть прилегающие районы, прежде чем отправиться на Раналор; пока донесения не получены. Могу лишь предполагать, что их коммуникаторы подверглись тем же таинственным воздействиям, что и наши с М'Кашем! Я пытался вызвать на связь моих людей, но тщетно. Очевидно, что на этой планете коммуникаторы не работают, а если и работают, я не могу получать их сигналы».
Короткая шипящая пауза; и вновь послышался голос злосчастного Вилкиша Ф'Танзы.
«А, собственно, почему, — подумал Дэйн, — я так уж сразу причислил его к злосчастным? Послание начинается с середины предложения; интересно, это техническая оплошность или специально вырезан кусок?»
— «…без каких-либо признаков борьбы, и, что самое интересное, ни один из мониторов или приборов, следящих за небом, не отметил сигналов приземления какого-нибудь космического корабля. Первое пришедшее мне на ум объяснение состояло в том, что корабль мехаров приземлился внезапно и застал персонал базы врасплох. Но тщательно проведенное исследование автоматически записывающего оборудования показало отсутствие регистрации посадки космического корабля, во всяком случае в такой близости, что он мог бы представлять опасность для персонала базы, не отмечены и случаи подделки данных. Более того, ни один из экипажей мехаров, захватив персонал базы, не стал бы освобождать или забирать с собой лабораторных животных; те были бы просто оставлены умирать от голода, как не имеющие для захватчиков никакой ценности. Я решительно настроен, как и планировалось, отправиться на Раналор в одиночестве; возможно, мне удастся разыскать мой экипаж, а может быть, и нет; возможно, мне удастся выяснить, что случилось с ними, или разделить их судьбу. Хотя мне и не по душе такое решение, но я все-таки ухожу. Здесь я оставляю М'Каша, чья рана еще не зажила, чтобы он мог выйти на связь, если коммуникаторы заработают, или добавить к моему сообщению то, что произойдет после того, как я уйду. Да сжалятся надо мною Матери моего клана! Если я не вернусь, почтительно прошу поместить запись о моей гибели на стенах мавзолея Великих Матерей».
Перерыв, потом заговорил другой… Хотя, почему Дэйн сразу понял, что это другой, сказать было трудно; очевидно, из-за отличной от первого, Вилкиша Ф'Танзы, ритмической организации речи.
«Капитан! Это человек?»
«Не знаю, М'Каш. Какое-то большое белое существо, крупнее человека, дожившего до почтенного возраста!»
Дэйн взглянул на Драваша и понял, что Ф'Танза под словом «человек» подразумевал ящера швефеджа, подобного себе; а ящерообразные продолжали расти и после достижения зрелого возраста, они увеличивались в размерах всю жизнь, так что их длина была показателем возраста.