Участь Эшеров
Шрифт:
— Дорогой, ты очень плохого мнения о своей семье. Тебе бы следовало гордиться тем, кто ты есть, и вкладом, который внесли твои предки в историю страны.
— Верно. Да, я всегда был белой вороной. Пожалуй, поздно корчить из себя звездно-полосатого барабанщика.
— Пожалуйста, не надо о флагах, — холодно сказала Маргарет.
Рикс знал, что мать помнит о фотографии, появившейся в нескольких газетах Северной Каролины. На ней Рикс в тенниске размахивал черным флагом. Его волосы доставали до плеч, и он шагал в первом ряду толпы демонстрантов из Северокаролинского университета,
Эта фотография появилась и на первой странице еженедельника «Фокстонский демократ», с кружком вокруг головы Рикса. Уолен был вне себя.
— Советую поинтересоваться достижениями твоих предков, — сказала Маргарет. — Они бы преподали пару уроков фамильной гордости.
— Но как, скажи на милость, я могу это сделать? — с подчеркнутой вежливостью спросил Рикс.
Она пожала плечами.
— Для начала почитать книги, что Уолен принес из Лоджии. Он вот уже три месяца изучает семейные документы.
— Как ты сказала? — У Рикса сильнее забилось сердце.
— Семейные документы. Уолен велел слугам доставить их из библиотеки. Десяток старых бухгалтерских книг, дневников и другие бумаги из нашего архива. В Лоджии их тысячи. Я в библиотеку, конечно, раньше никогда не заглядывала, но Эдвин рассказывал.
Рикс был поражен. Семейные документы? Прямо здесь, в Гейтхаузе?
— А теперь заглянула?
«Спокойно, — приказал он себе, — не выдавай заинтересованность!»
— Разумеется. Я была в библиотеке в то утро, когда их принесли. Некоторые так заплесневели, что воняют хуже дохлой рыбы.
«Боже мой, — подумал Рикс. Он подпер голову рукой, чтобы удержаться от ухмылки. — Семейный архив в библиотеке Гейтхауза! — Он надеялся найти что-нибудь стоящее, но это настоящий подарок небес! — Нет, подожди-ка! В бочке с медом есть ложка дегтя».
— Библиотека ведь заперта, — напомнил он матери. — Даже если я и захочу взглянуть на эти книги, то не смогу войти.
— Да, Уолен настаивал, чтобы библиотека была на замке.
Но у Эдвина, конечно же, есть связка запасных ключей. Ведь надо проветривать, вытирать пыль. Если этого не делать, весь дом пропахнет плесенью. — Мать вдруг моргнула, и Рикс понял, что она подумала о запахе Уолена. — Понравился завтрак? — спросила она, быстро овладев собой. — Бун пожалеет, что пропустил его.
Рикс хотел еще порасспросить ее о библиотеке, но тут услышал тихий протяжный вой. Птицы дружно спорхнули с дерева. Звук становился все громче. Он посмотрел на небо и увидел серебристый вертолет. Сделав круг над Гейтхаузом, он медленно опустился на вертолетную площадку.
— Это, наверное, твоя сестра! — Маргарет поднялась со стула, чтобы посмотреть. — Кэтрин вернулась! — обрадовалась она.
Но вместо Кэт на дорожке появились двое мужчин: один в военной форме, а другой в темном деловом костюме, солнечных очках и с портфелем.
— Опять они. — Маргарет тихо вздохнула, садясь.
— Кто это? — спросил Рикс.
— Один из Пентагона. Генерал Маквайр — возможно, ты видел его раньше. А другой мистер Меридит с военного завода. Доктор Фрэнсис твердит, что нужен абсолютный покой, но Уолен его не слушает. — Она улыбнулась Риксу, однако глаза оставались пустыми. — Когда твой отец поправится, мы поедем куда-нибудь. В Акапулько, например. Там, должно быть, замечательно в январе, как ты думаешь?
— Да, — ответил Рикс, внимательно глядя на нее, — должно быть.
— В Акапулько все время солнечно. Твоему отцу необходимо хорошенько отдохнуть. Лучше всего там, где солнце и смех.
— Извини. — Рикс встал. — Хочется прогуляться. Подышать свежим воздухом.
— Сегодня прекрасный день для прогулки. Можешь прокатиться верхом.
— Я найду чем заняться. Спасибо за завтрак.
Он ушел, оставив мать на террасе. Было невыносимо сознавать, что она живет в смутном мире фальшивых надежд и мечтаний, ожидая, что муж отбросит саван и спустится по лестнице, приплясывая, как Фред Астер [2] .
2
Астер Фред (настоящее имя Фредерик Аустерлиц, 1899–1987) — танцовщик, певец, хореограф и актер, звезда Голливуда.
И не будет для нее никакого Акапулько. Следующее ее путешествие — на фамильное кладбище Эшеров, расположенное на востоке поместья.
Но сейчас надо найти Эдвина, получить ключ и самому заглянуть в библиотеку. И необходима крайняя осторожность.
Рикс не хотел, чтобы кто-либо узнал о его намерениях, и теперь жалел даже, что посвятил Кэсс в свои планы. Если у Уолена возникнет хоть малейшее подозрение, что сын намерен копаться в старых гробах Эшеров, документы моментально вернутся в Лоджию.
Рикс остановил горничную и спросил, не видела ли она Эдвина, но та ответила отрицательно.
Он вышел из Гейтхауза. Воздух был удивительно свежим и пьянящим. Эдвин мог находиться где угодно, руководя какой-нибудь работой. Рикс двинулся через сад по дороге, ведущей мимо теннисных кортов к дому Бодейнов. Прошел мимо гаража, длинного, приземистого строения из камня, с десятью деревянными дверями; когда их открывали, они плавно поднимались вверх. Раньше здесь стояли кареты и экипажи Эшеров, а теперь красный «феррари» Буна, розовый «мазерати» Кэт, новый лимузин, запасной лимузин на случай поломки первого, красный «Тандерберд-57», синий «Кадиллак-52», белый «Паккард-48», серый «Дюзенберг-32», «штуц-биркет» и «форд модел ти» в отличном состоянии. Это те машины, которые Рикс видел, когда был здесь в последний раз.
За год автопарк вполне мог обновиться.
Жилище Бодейнов едва ли следовало сравнивать с Гейтхаузом, но это был большой дом в викторианском стиле, стоящий среди деревьев. За ним находился гараж с «шевроле-универсалом», принадлежавшим Эдвину. Рикс подошел к парадной двери и позвонил.
Дверь открылась. На пороге стоял Эдвин в униформе, но без кепи.
— Рикс. — Он улыбнулся, но в глазах была боль. — Пожалуйста, заходите.
— Рад, что застал тебя. — Рикс шагнул через порог.