Участь Эшеров
Шрифт:
Прошел почти час, прежде чем она наконец передала мальчика в руки солдат на пароме и вскарабкалась туда сама. Ладлоу в изорванной одежде и с обожженным лицом стоял у перил и наблюдал за разрушением Чикаго. Когда Райчес прикоснулась к его руке, он истерично вырвался.
«Боже мой», — подумала Райчес. Она поняла (о чем и рассказала несколько часов спустя репортерам) истинное положение дел: тринадцатилетний Ладлоу Эшер после смерти отца и матери получает в свое распоряжение все — поместье, семейное дело и весь остальной бизнес, прежде
Горничная наблюдала за Ладлоу, ожидая, что тот заплачет, но он этого не сделал. Он молчал, неотрывно глядя на берег, где бушевал пожар.
Солдаты помогали мужчине и женщине подняться с весельной лодки на борт. Они были хорошо одеты, мужчина — в темный костюм с бриллиантовой застежкой, а женщина — в красное бальное платье. Мужчина смерил взглядом Райчес и Ладлоу и повернулся к солдату.
— Сэр, — осведомился он, — неужели мы должны делить судно с неграми и беспризорниками?
Рикс дочитал до конца рассказ Райчес и посмотрел на другие статьи. Чикаго горел в течение суток, и огонь уничтожил более семнадцати тысяч зданий. Сто тысяч человек остались без крова. Катастрофа была следствием по меньшей мере восьми поджогов. Пожарные реагировали медленно, так как были очень утомлены: за неделю перед Великим пожаром они выезжали примерно на сорок вызовов.
Он поднял взгляд на портрет задумчивого Ладлоу Эшера. В возрасте тринадцати лет побывать в аду. Как он сохранил рассудок?
Рикс нашел ответ на вопрос Дунстана о смерти Синтии Эшер. Завтра он привезет эту газету ему. Но трость — как и когда Ладлоу забрал ее у Рэндольфа Тайгрэ?
На следующей странице мелким шрифтом был напечатан список разрушенных пожаром фирм и учреждений. Они шли не в алфавитном порядке, и Риксу пришлось терпеливо читать, пока он не нашел то, что искал.
«Урия Хинд и компания. Торговля колониальными товарами».
«Магазин колониальных товаров? — подумал Рикс. — Хадсон Эшер всякий раз тратил пятнадцать тысяч долларов на колониальные товары из Чикаго? Почему он просто-напросто не покупал все это в Эшвилле?»
Рикс аккуратно сложил газету и встал со стула. Остальным вопросам придется пока подождать. Он задул все свечи, кроме одного канделябра, который прихватил с собой наверх.
Но когда он открыл дверь, золотистое сияние высветило Паддинг Эшер, томно лежащую на его кровати.
Она сонно улыбнулась, зевнула и потянулась. Из-за края простыни показались ее груди.
— Тебя долго не было, — хрипло сказала она. — Думала, совсем не ляжешь спать.
Он закрыл дверь, опасаясь, что кто-нибудь может их услышать.
— Тебе лучше уйти. Бун будет…
— Буна здесь нет. — Ее глаза вызывающе смотрели на него. — Старик Буни давно в своем клубе. Ты ведь не собираешься отвергнуть меня, как в прошлый раз?
— Паддинг, — сказал Рикс, положив свернутую газету на шкаф, — я думал, ты поняла, что я тебе говорил. Я не могу…
Она села, позволив простыне упасть. Ее груди полностью обнажились, и она облизнула губы.
— Видишь, как сильно ты мне нужен? — спросила она. — Только не говори, что ты этого не хочешь.
Ей льстило то, что она видела, глядя на себя при свечах.
В их свете она выглядела нежнее и уязвимее. Рикс начал возбуждаться. Она потянулась, как кошка.
— Ты ведь не боишься Буна? — поддразнила Паддинг.
Рикс покачал головой. Он не мог отвести от нее глаз.
— Бун говорит, ты не можешь удовлетворить женщину, — сказала Паддинг. — Якобы ты почти гомик.
Рикс опустил канделябр.
— Ну, давай, — настаивала она. — Посмотрим, на что ты способен.
Он хотел было приказать ей, чтобы ушла, но неожиданно не смог себя заставить. В уголках его рта заиграла тонкая улыбка. «Почему бы и нет», — подумал он. Это будет скверный поступок, но и со стороны Буна нехорошо было все эти годы обращаться с ним как с грязью, насмехаться и выкидывать всевозможные номера. Риксу выпал шанс отплатить брату той же монетой, а ведь он давно ждал подходящего случая.
Он заглушил тонкий протестующий голосок внутри себя.
— Почему бы и нет? — сказал он, и его голос прозвучал совсем незнакомо.
— Хорошо. — Паддинг игриво отбросила ногой простыню, и ее тело обнажилось для него. — Теперь задуй свечи, и приступим к делу.
Глава 32
За два быстро пролетевших часа Бун выпил в клубе несколько порций «Чивас ригал» и проиграл в покер семь тысяч долларов. До него дошло, что старые дружки сговорились его надуть. Когда они смеялись, хлопали его по плечу и подносили огонька, Бун молча обдумывал, как их уничтожить.
Около девяти он выехал на своем красном «феррари» на тихие улочки Фокстона и пронесся мимо встречного старенького пикапа. Со злости Бун ударил по гудку, и тот сыграл несколько тактов «Дикси». Когда машина с ревом вылетела за пределы Фокстона, Бун выжал акселератор до упора, и «феррари» рванул вперед как ракета.
Надо будет купить эшвилльский «Хайтс кантри клаб», решил Бун. За любую цену. Возможно, постоянные члены выставят в фойе его бюст. Самое меньшее, что они могут сделать, — это назвать клуб в его честь. Через несколько дней он будет одним из самых богатых людей в мире. «Дольше папа не протянет», — думал Бун. Но он испытывал смешанные чувства, потому что любил старика. Уолен научил его быть крутым. Он разъяснил сыну, что никому нельзя доверять и что все стараются прикончить друг друга. Когда Бун был моложе, они много говорили о том, что богатство делает человека счастливым. «Деньги — это власть, — часто повторял сыну Уолен. — Без них мир переедет тебя, как паровой каток». Он приводил Рикса в пример того, чего Бун должен избегать.