Ученье – свет. Только объясните это темным
Шрифт:
Денис кивнул.
– Брось. Александр Георгиевич разговаривал с адвокатом. У него достаточно материалов, чтобы тебя оправдали.
– А у следствия достаточно материалов, чтобы упрятать меня в кутузку лет на пять.
– Денис. – Ника сползла с матраса и, поддавшись порыву, обняла парня. – Все будет хорошо, вот увидишь.
– Эй, ты чего? – Друг вытаращил глаза и отшатнулся от нее в притворном испуге. – Не надо со мной обниматься. Иначе Ярослав мне голову оторвет.
– Да он уже почти не ревнует, – решила Ника поддержать игру. Все лучше, чем расстраиваться из-за завтрашнего слушания.
– Это
– Не говори так, – очень тихо сказала Даша, и сразу резко расхотелось шутить.
Они замолчали, сидя в темноте и наслаждаясь тишиной, когда для того, чтобы понимать друг друга, не нужны слова. Ника верила, что завтра вечером они опять будут вместе и что все их беды скоро закончатся – Дениса оправдают, клубы закроют, а темному колдуну укажут его место. И тогда все они наконец смогут пойти учиться.
Это была долгая ночь. Ребята тихо смеялись, вспоминая знакомство и первое обращение Дениса.
– Я помню, как ты мне молотом по спине приложила!
– Ты был не в себе. – Ника хихикнула, вспомнив это утро.
– И бегал по парку голый. – Даша прикрыла рот ладошкой, чтобы заглушить смех.
Денис фыркнул:
– Наверное, все девушки попадали в обморок от моей потрясающей красоты.
– О да-а-а! – Ника не выдержала и захохотала. – Там были йоги, два бегуна и Ярослав, впечатлились все.
– Что? И среди йогов не было ни одной девушки?
– Были. Лет эдак пятидесяти.
– А помните…
На рассвете брат с сестрой засобирались. Ника зевала, провожая их до двери. Ей удалось убедить друзей не баламутить магический фон и дойти до своей квартиры по лестнице.
Ложиться спать уже не имело смысла. Умывшись, позавтракав печеньем и кефиром, девушка оделась и, прицепив к ошейнику собаки поводок, пошла гулять с Барбосом.
Вышла со двора, перебежала через проспект с редкими автомобилями, спустилась к реке и отпустила питомца. Он тут же помчался по берегу, вспугнув стаю голубей. Ника медленно шла за ним, зная, что Барбос набегается и вернется. Засунув руки в карманы кофты, она любовалась медленным восходом. Серая дымка над водой рассеивалась, открывая мелкую рябь на поверхности реки. Алые лучи восходящего солнца отразились от окон ближайших зданий. Шум на проспекте становился все сильнее. Город медленно просыпался, чтобы встретить начало нового дня.
Строя планы на день, Ника решила, что утро проведет на базе. Нужно помочь Кире с завтраком и вместо учителя провести с детьми медитацию, на это ее знаний и умения хватит. А потом она все же побывает у здания суда, чтобы поддержать Дениса или его родителей в случае, если его не оправдают.
– Что такая красивая девушка делает одна у реки столь ранним утром?
Дорогу ей заступил высокий поджарый парень с пепельно-серыми волосами и черными волчьими глазами. Одет он был как для пробежки, но Ника подозревала, что он пришел сюда не бегать. Со стороны дороги спускались еще трое парней, удивительно на него похожих. Те же пепельные волосы, та же поджарая фигура. И у всех одинаковые глаза – злые и равнодушные.
Они окружили ее со всех сторон, перекрывая пути к отступлению.
– Что делаю?
– Не ищи, о нем позаботятся. – Парень, что первым подошел к ней, шагнул ближе и взял ее за локоть. – Не хочешь и с нами погулять?
Остальные хищно улыбнулись, схватили ее и потащили к дороге, где стояла машина с распахнутыми дверями.
«Александр Георгиевич! – завопила Ника, мысленно зовя учителя. – Начинается!»
«Как не вовремя. Ты где сейчас?»
«Возле своего дома, но меня увозят на машине».
«Я буду смотреть твоими глазами. Если вдруг глаза завяжут, раздваивай сознание, как перед телепортацией, а если усыпят, выметайся в астрал».
Ника пообещала, что все выполнит в точности, как сказал учитель. Они готовились к этому, зная, что похищение рано или поздно состоится.
Ее довольно грубо затолкали на заднее сиденье. Двое парней подперли ее по бокам, чтобы не сбежала. Третий сел за руль, а четвертый опустился рядом с ним на пассажирское сиденье.
– Куда вы меня везете? – Ей не приходилось изображать страх, поджилки тряслись по-настоящему. Ника опасалась, что если парни поведут себя грубо, то в первую очередь пострадает малыш, а не она.
Это была самая опасная часть плана. Они не оставили Настасье Валерьевне другого выбора. Парень с таким нужным ей амулетом вдруг «неожиданно» исчез. Его вычислили по магической метке колдуньи. Охотники отследили парня за два дня, профессионально выкрали и держали на одной из своих квартир. Никины деньги колдун тоже не мог принять, они оказались зачарованными. Тратить их могла только сама девушка, только тогда заклятие снималось и они могли переходить в другие руки. В чужих руках они превращались в обычные газетные бумажки. Это выяснилось совершенно случайно, когда Ника попросила Дашу купить ей кефира, потому что от других продуктов на завтрак ее неминуемо тошнило.
– Что притихла? – ее опять пихнули в бок. – Боишься?
Ника кивнула, изображая до ужаса испуганную девицу.
– Правильно, что боишься. И не вздумай колдовать, – перед ее лицом покрутили амулетом. – Все равно не получится.
Девушка еле сдержала наползающую на лицо улыбку. Неделя в руках охотников не прошла даром. Они с ребятами, пока охотники глушили их способности, изо всех сил старались обойти воздействие энергетических волн, излучаемых оборудованием, и кое-какое колдовство им все же удавалось. Это ввергло охотников в пучину отчаяния, а ее друзьям дало хоть и маленькое, но преимущество. Так что амулет, которым потрясали перед носом Ники, не мог сдержать магическую силу. Колданет так, что мало не покажется.
– Куда мы едем? – решила поинтересоваться она, когда за окном замелькали ели.
– К твоему новому хозяину.
Убедившись, что все идет по плану, Ника немного успокоилась. Теперь главное – правильно себя вести. Ученик – это не член семьи колдуна, и большая часть правил на него не распространяется. И хотя прав у нее почти не будет, за свою жизнь можно больше не опасаться.
«Конечно, можно не опасаться, – влезла в ее мысли Кира. – Мы тебе об этом с самого начала говорили, иначе я бы первая протестовала против твоего участия».