Ученица Холмса
Шрифт:
– Но она не ушла! – вмешалась миссис Симпсон. – Джессика не выходила из палатки одна. Она боится темноты и не выйдет даже к лошадям. Я знаю, что ей очень нравились эти дикие пони, что бродили вокруг, но она ни за что не пошла бы за ними – кто угодно, только не моя Джесси.
Холмс разглядывал ее искаженное страданием лицо.
– Тогда я перехожу ко второму вопросу. Как вы себя чувствовали, проснувшись утром?
– Как мы себя чувствовали? – Сенатор недоуменно взглянул на Холмса, и на мгновение вопрос показался нелепым и мне. – Как, черт побери, по-вашему мы должны были себя
Холмс остановил его движением руки.
– Это не то, что я имел в виду. Естественно, вы были охвачены паникой и смятением, но я спросил о вашем физическом состоянии. Так как же вы себя чувствовали?
– Совершенно нормально, но точно не помню. – Он взглянул на жену.
– Я помню. Я чувствовала себя плохо. Голова была тяжелой. Но воздух на улице был необыкновенно свежим, казалось, будто вдыхаешь шампанское. – Она посмотрела на Холмса; – Мы были под воздействием снотворного?
– Может быть. Инспектор, что вы сделали с сосисками?
– Разумеется, мы подвергли их исследованию. В двух оставшихся ничего не обнаружили. Пожилые супруги, владеющие магазином, где были куплены продукты, вполне безобидны.
В течение получаса Холмс продолжал расспрашивать инспектора и Симпсонов, но безрезультатно. Никаких таинственных врагов, никаких незнакомцев, замеченных за день до того, деньги для выкупа были получены из Америки, от отца мистера Симпсона. Когда расспросы подошли к концу, сенатор был смертельно бледен, а его жену начало трясти. Холмс поблагодарил их:
– Мне очень жаль, что пришлось подвергнуть вас этой процедуре. Но никто не знает, какая именно незаметная деталь может оказаться важной для расследования. Рассел, у тебя есть какие-нибудь вопросы?
– Только один, о самом ребенке. Как, вы думаете, миссис Симпсон, она переносит все это? Какова ее реакция на то, что ее оторвали от родителей, скорее всего, совершенно незнакомые люди? – Я боялась, что мой вопрос добьет ее, но, как ни странно, этого не случилось. Она выпрямилась и впервые взглянула на меня.
– Джессика – очень замкнутый и в то же время уверенный в себе ребенок. Она умна и не склонна поддаваться панике. По правде говоря, при условии хорошего содержания она, возможно, будет переживать меньше, чем ее мать. – Призрачная улыбка промелькнула на ее лице. Больше вопросов у меня не было.
Коннор проводил чету Симпсонов и вернулся с толстой папкой.
– Здесь полный отчет, все, что мы нашли, копии отпечатков, протоколы допросов местных жителей. Я думаю, вам лучше взять все с собой, чтобы не задерживаться здесь.
– Да, я хочу отправиться как можно быстрее. Где найти фургон?
– Северная окраина города, на дороге к Кэрфилли. Конюшнями владеет Гвилхем Эндрюс. Его нельзя назвать другом полиции, и я не рискнул бы повернуться к нему спиной в критической ситуации, но он – то, что вам нужно. Вас довезти на машине?
– Нет, не думаю, что это подойдет для пары цыган. Кроме того, вам необходимо поговорить с мисс Картер и сержантом Дональдсоном. Будет не очень здорово, если все управление узнает, что сенатор Симпсон целый час беседовал с парой арестованных цыган. Будем
Коннор натянуто улыбнулся. Вероятно, по мнению старшего инспектора, его служебное положение не располагало к юмору.
Мы встали. Коннор также поднялся, затем после секундного колебания, обошел вокруг стола и протянул Холмсу руку.
– Прошу прощения, мистер Холмс, за не очень теплый прием в этом здании. Я недавно на этом месте, но это я не в оправдание, просто объясняю. – Холмс пожал протянутую руку.
– У вас хорошие подчиненные, мистер Коннор. Они молоды, но под вашим чутким руководством быстро повзрослеют.
– Они повзрослеют, мистер Холмс. А теперь разрешите пожелать вас счастливого пути и удачной охоты, если можно так выразиться. И вам, мисс Рассел.
Вскоре мы уже шли по улице, направляясь к окраине города, где располагались конюшни Эндрюса. Холмс оставил меня в конторе и отправился на поиски хозяина. Пока я стояла, немного пожонглировала, так как читать что-то было бесполезно, и вскоре услышала голоса. Появился неприятный грузный человек, за ним плелся Холмс, от которого сильно пахло виски. Эндрюс уставился на меня, но Холмс отвлек его внимание, помахав перед его носом деньгами.
– Ну, что ж, мистер Эндрюс, значит, мы договорились. Спасибо вам за то, что вы придержали для меня фургон моего брата. Вот то, что с меня причитается. Пошли, Мэри, фургон во дворе.
– Минуточку, мистер Тодд, здесь не хватает шиллинга.
– О Бог ты мой, прошу прощения, должно быть, я его потерял. – Трясущимися руками Холмс отсчитал еще несколько монет. – Теперь в расчете. Бери сумки, девчонка, – проворчал он.
– Да, папуля. – Я кротко последовала за ним через грязный двор к цыганскому фургону, стоявшему в стороне. Косматая лошадь-тяжеловоз стояла в оглоблях. Закинув вещи, я обошла фургон, чтобы разобраться с упряжкой. Обнаружив, что она отличается от упряжки для сельскохозяйственных работ, я все же отметила некоторое сходство и быстро освоилась. Я лихо вскарабкалась на деревянное сиденье рядом с Холмсом, и тот вручил мне вожжи. Его лицо не выражало абсолютно ничего. Я повернулась и увидела, что на нас смотрят. Взяв вожжи в руку, я стеганула свободным концом по широкой спине передо мной. Лошадь послушно тронулась, и мы отправились по дороге на север, на поиски Джессики Симпсон.
Глава 6
Ребенок, похищенный из постели
Пусть ее вернут... и они примут ее с необычайным и трогательным радушием... Странный праздничный гимн.
На самой окраине города Холмс заставил меня остановиться.
– Боюсь, нам необходимо тщательно проверить это сооружение, – сказал он, – потому что, похоже, у нас скоро отвалится колесо. А это будет не к чему. Распряги лошадь, осмотри ее хорошенько. Уверен, ты обнаружишь потертости. Надеюсь, ты знаешь, что с ними делать. Мазь у меня в сумке.