Ученица падшего бога
Шрифт:
Виктория валялась на диване в полубессознательном состоянии. Девушка была обнажена, на её прекрасном личике застыло блаженно-мечтательное выражение, глаза были прикрыты, а из лона ещё не вытекла вся сперма Эша. После секса Система что-то говорила Вике про новую «ачивку» и достижение третьего уровня СИССИ, но жрице было не до того, и она просто скрыла уведомления, не вчитываясь в них. Мужчина, который довёл блондинку до такого состояния, стоял посреди кабинета и размышлял. В основном над тем, что секс с Викторией понравился ему гораздо больше, чем по идее должен был. Конечно, девушка была красива, но… Её сексуальные навыки не слишком сильно отличались от таковых у бревна. И тем не менее, старик получил уж слишком запоминающееся удовольствие. «Интересно, это один из эффектов её секс-системы так проявляется?» — подумал Эш, и бросил взгляд на довольную мордашку жрицы. Скользнул глазами по роскошной груди пятого размера, соскам… И тут же себя одёрнул, почувствовав вновь нарастающее возбуждение. «Ну нет, тут точно дело не в одной её внешности. У меня обычно не такой плохой самоконтроль» — Морелло нахмурился.
— Ладно, женщина, вставай, нам пора заниматься делами! — сказал старик.
— М-м-м… — Виктория потянулась, а потом игривым голосом сказала, — это какими делами?
— Пойдём сообщать о тебе властям.
— Не-е-е-е… Я же ещё не все свои похождения пересказала! — жрица открыла глаза, повернула голову и посмотрела на широкую спину Эша.
— Я услышал достаточно, — отрезал старик.
— Ну-у-у… Неужели тебе не понравился секс? — Вика закусила губу, ожидая реакции.
— Слишком понравился. Скажу тебе честно, Виктория, у меня в твоём присутствии потихоньку крышу срывает. И не надо говорить, что тебе тоже всё очень понравилось, я это по твоим блядским крикам понял…
— В смысле блядским?! Никакие у меня не блядские крики! — задохнулась от возмущения девушка.
— Ага, ага, — фыркнул Морелло, — А кто под конец соития орал «о да, да, засади мне поглубже, папочка Эш» во всё горло? Похотливым таким, развратным голоском…
Виктория залилась краской. Со стариком ей и правда было так хорошо, что она потеряла всякий стыд в процессе.
— Так вот, — продолжил мужчина, поборов желание поставить Вику раком и снова как следует отодрать, — прежде чем ты начнёшь меня уверять, что на всё согласна, а я знаю, что ты начнёшь — были у меня и раньше желающие, чтобы папочка Эш им как следует засадил… Кхм, в общем, ты слабо представляешь, о чём просишь, — Морелло повернулся и взглянул на жрицу, его глаза блеснули недобрым огоньком, от которого девушке резко стало не по себе.
Спустя секунд пять молчания, старик добавил:
— Так что не провоцируй меня.
Конечно, Виктории не хотелось слушаться Эша. Чего ей хотелось — так это чтобы мужчина опять оттрахал её так, чтобы она забыла про всё на свете. Ведь секс с Морелло был несравнимо лучше всех предыдущих, несмотря на то что авантюрист Вике вообще-то в дедушки годился. А может как раз в том числе благодаря этому — жрица поймала себя на том, что их разница в возрасте сильно её заводит. «Умудрённый опытом богатый старик развращает молодую неопытную и наивную девушку, делает её своей игрушкой и приучает получать удовольствие от того, о чём ей стыдно было даже подумать, расширяя границы дозволенного…» — Виктория осеклась, поймав себя на такой фантазии, и кажется покраснела ещё сильнее. Потом подумала: «мда, и ведь только вчера говорила Марии, что не хочу становиться шлюхой, а тут вот как запела. Похоже, в глубине души я сама та ещё извращенка. Но старика я, пожалуй, послушаю. Потому что хорошие девочки слушаются старших, хе-хе-хе…»
Наконец справившись со своим мечтательно-развратным настроением, жрица уже нормальным тоном сказала:
— Ну ладно, ладно, не буду. Только вот… надо себя как-то в порядок привести. И одежду новую откуда-то взять!
Эш с облегчением вздохнул, повернулся к девушке и с улыбкой сказала:
— Ну тут у меня есть готовые решения, чтобы тебе предложить. Не ты первая, кто…
— Ой всё!
Несколько часов спустя.
Кристофер Вуднайт Третий стоял в полутьме перед большим зеркалом в одной из многочисленных комнат своего замка. Король Валорса — немолодой лысый мужчина среднего роста, статный, с резкими чертами лица, холодными стальными глазами и орлиным носом, задумчиво изучал своё отражение. Монарх был одет в длинную, почти до пола, тёмно-зелёную тунику, рукава и нижний край которой были расшиты золотыми нитями, образовавшими красивые узоры с изображениями деревьев, животных и цветов. На груди была вышита деревянная маска в виде человеческого лица, из закрытых глаз которого текли многочисленные тонкие струйки крови — символ древнего ордена хранителей Валорвуда, положившего начало королевству Валорс. Мысли правителя, конечно, были заняты не собственной внешностью или историей государства, а кое-чем другим. И как оказалось, на эту тему он рассуждал не один.
— Ваше Величество, — прозвучал из темноты сбоку глубокий женский голос.
Офелия, верховная жрица Валорса и королевский оракул, как обычно перемещалась очень тихо и в очередной раз подкралась к Кристоферу незамеченной. Король повернулся к женщине и стал молча ждать продолжения.
— Вы… Исполнили волю госпожи Арису? — Офелия шагнула вперёд, выходя из темноты в тусклый свет. Теперь Кристофер мог разглядеть её длинные кучерявые волосы и усталое лицо с редкими морщинами.
— Я знаю о её воле лишь с твоих слов. Но да, я сделал всё так, как велела Верховная, — сказал монарх, — Тебя беспокоит её сегодняшнее послание?
Оракул кивнула. Кристофер вздохнул, повернулся обратно к зеркалу и отстранённо сказал:
— Понимаю. Но всё же, на протяжении веков госпожа Арису помогала нашему государству, посылая указания своим оракулам при дворе, а члены королевской семьи всегда выполняли волю богини… В меру своего понимания. И в меру того, насколько хорошо верховная жрица могла слышать госпожу.
— Я знаю историю Валорса, Ваше Величество.
— Несомненно. Я просто хотел напомнить, что мы сегодня не сделали ничего такого, чего не делали до нас другие правители и оракулы Валорса.
— При всём уважении, вы слишком упрощаете, Ваше Величество. Я никогда в своей жизни не слышала Верховную так ясно, как сегодня. И её инструкции были необычайно подробными. И честно говоря… мне от них не по себе. Ваше Величество, вам не кажется, что мы поступаем неправильно?
— Нет, мне так не кажется. Морелло сказал, что оценивает потенциал Виктории как «феноменально высокий». И учитывая, какой у неё особый дар, выполнение указаний Верховной богини явно поспособствует развитию девушки. Наверное, это не слишком честно по отношению к ней. Меня беспокоит то, что Эш может начать самовольничать и нарушит приказ.
— Старый кобелина не захочет развращать молодую красотку? Не смешите, мой король, — фыркнула Офелия.
— Ты о нём слишком плохого мнения. Он человек совершенно не подлый, — Кристофер повернул голову и взглянул на оракула, а затем снова уставился в зеркало.
— Ваше Величество, вы просто не видели Эша Морелло, когда у него кровь приливает к причинному месту.
— Ну почему же. Помнится, до того, как я женился и сел на трон, мы с Эшем частенько вместе ходили по борделям и другим… не слишком достойным благородных джентльменов местам. Эх, хорошие были времена. До сих пор вспоминаю тот раз, когда…
Офелия предпочла по-тихому исчезнуть — пару раз она уже слышала истории о бурной молодости короля, и никакого желания повторять этот опыт у оракула не было, даже спустя много лет. Благо, подобное поведение Кристофер ей прощал, за что она искренне была ему благодарна.
Дневное солнце светило ярко, но не слепило жрицу. Виктория прошла за приоткрытую Эшем створку ворот, и замерла, разглядывая внутреннюю территорию. Широкая дорожка вела от входа на участок к трёхэтажному особняку из белого камня. Здание выглядело внушительно, и не только из-за своих немаленьких размеров. На лицевой стороне дома было множество застеклённых окон, пять балконов (самый большой находился на втором этаже, прямо над входом) штук восемь величественных колонн, ещё какой-то декор с неизвестными Вике названиями… Справа от дорожки на ровной зелёной траве стояла круглая беседка, тоже из белого камня. Размеры этого сооружения превосходили некоторые дома, которые Вика видела в жилом районе Эсхема. Слева же красовался большой сад, в который вела дорожка поуже.