Ученик БЕШЕНОГО
Шрифт:
Он приветливо улыбнулся:
Какими судьбами, какими ветрами, дорогой Сергей Борисович? Чем вас угостить?
Не беспокойтесь, Алексей Павлович, и простите, что нарушаю ваш рабочий график. Просто ехал мимо, думаю, дай загляну минут на пять, поприветствую да и один мелкий вопрос обговорю…
Ну хотя бы чашечку зеленого чая: он у меня настоящий, привезенный из Китая.
Хозяин кабинета был знаменит в российском бизнес–обществе не только своим отменным здоровьем, сохранившимся от занятий классической борьбой, но и приверженностью к тому, что по науке именовалось «здоровым образом жизни»: он не пил, не курил, не употреблял алкогольных напитков и питался только тем, что считал полезным.
— Не хлопочите! — властно сказал Сергей Борисович. — Я действительно очень ненадолго и, откровенно говоря, по срочному делу…
Они уселись друг напротив друга за длинным столом для совещаний. Хозяин кабинета безусловно догадывался, зачем пожаловал незваный и нежеланный гость и был внутренне взбешен его бесцеремонностью.
«Этому наглому негодяю я не уступлю, что бы он ни говорил!» — С этой мыслью Алексей Павлович приготовился слушать.
Они напоминали двух крупных хищников, которые предполагают, что от этой встречи ничего хорошего ждать не приходится, но все-таки до поры до
времени не показывают клыки и не выпускают когти. Так за лидерство в волчьей стае выходят на смертельный бой старый, еще полный сил вожак и молодой, уже ощутивший свою мощь и жаждущий занять место старшего.
— Мне известно, что в последний месяц вы через подставные офшорные фирмы активно скупаете акции «Промнефти», которую готовят к приватизации, и стремитесь завладеть контрольным пакетом. Это так? — прямо спросил Икс.
Допустим. Но никаких законов, запрещающих мои действия, пока нет, — безразличным тоном произнес Алексей Павлович.
Его уже предупреждали, что всемогущий Сергей Борисович очень недоволен его попытками завладеть «Промнефтью», но Алексей Павлович не придавал этим разговорам никакого значения и только отмахивался.
С точки зрения формальных законов ваши действия безупречны, спору нет, — многозначительно заметил Сергей Борисович.
Тогда к чему вообще весь этот разговор? — с плохо скрываемым вызовом произнес Алексей Павлович. — Рыночная экономика предполагает именно такие действия: у меня есть деньги, и я покупаю то, что меня интересует.
Вот чего–чего, а денег-то у вас своих нет, — почти пропел Сергей Борисович, сопровождая голливудской улыбкой свою завидную осведомленность о финансовых возможностях хозяина кабинета. — Вы ведете переговоры о кредитах с несколькими немецкими банками и, скорее всего, необходимую сумму получите.
Спасибо, что не сомневаетесь в моем кредитном рейтинге, — стараясь сдержать поднимавшийся в нем гнев, сказал Алексей Павлович.
На языке у него вертелся естественный вопрос:
«А вам-то какое, собственно, до всего этого дело?»
Но как человек вежливый и дипломатичный, подумал, что такой выпад может быть воспринят собеседником как откровенная грубость.
Сергей Борисович показал клыки:
В теории вы совершенно правы. Рыночная экономика, о которой пишут в толстых ученых книгах или треплются на экономических форумах, подобных давосскому, имеет свои священные правила, по которым вы играете. Но, как разумный человек, вы не можете не понимать, что в нашей стране эти правила не действуют и в ближайшем будущем действовать не будут.
Что из этого следует? Только одно — мы все должны стремиться к тому, чтобы внедрить эти цивилизованные правила игры как можно скорее, — убежденно заявил Алексей Павлович.
Полагаю, что вы крепко ошибаетесь, уважаемый коллега, — с недоброй усмешкой заключил Сергей Борисович. — Помните, как мудрый еврей Лифшиц, бывший у Ельцина министром финансов, говорил: «Надо делиться!»
С кем? — прикинулся дурачком Алексей Павлович.
Сергею Борисовичу эта игра откровенно наскучила.
Короче говоря, убедительно прошу вас прекратить покупку означенных акций! У вас их уже достаточно, чтобы с вашим мнением считались в совете директоров.
Стельников несколько минут молчал с непроницаемым выражением лица. Потом тоном прилежного ученика, отвечающего хорошо выученный урок, сказал:
Не вижу серьезных причин отказываться от намеченного мной и моими компаньонами плана.
В практике Сергея Борисовича не бывало случаев, чтобы он недооценил соперника; потому, в частности, в большинстве своих деловых и политических начинаний он почти всегда добивался успеха.
А если вам предложат нехилый пакетик акций какого-нибудь алюминиевого или иного металлургического завода? — не без игривости спросил Сергей Борисович. — Не будет ли это весомой причиной последовать моему совету?
А если я откажусь от этого пакетика? — в тон собеседнику подыграл Алексей Павлович.
За годы своей деловой и административной карьеры Сергей Борисович не привык, чтобы ему так явно и даже нагло противостояли. В самом деле, зная его коварный и вероломный характер, мало кто осмеливался бросить ему вызов даже исподтишка. Компромата на этого парня тридцати с небольшим лет отроду у Икса не было, именно поэтому его требовалось укротить любыми способами.
Пока Икс перебирал мысленно возможные способы, «волчонок» ринулся в бой:
Я мог бы вас обмануть и пообещать, что подумаю, чтобы выиграть время. Но я этого делать не намерен, поскольку просто не люблю врать. Акции будут куплены мною, и контрольный пакет скоро окажется у меня в руках, а вот вам и вашим присным этого пакета не видать, хотя бы потому, что большинство владельцев небольшого числа акций вас откровенно побаиваются и предпочтут видеть председателем совета директоров меня или моего представителя.
Говорите, побаиваются? — с недоброй усмешкой спросил Сергей Борисович. — Может, и не зря побаиваются? А вы меня не боитесь, рисковый вы мой, Алексей Павлович?