Ученик колдуна
Шрифт:
Потом мне не единожды встречались подобные находки. И каждый раз я заранее чуял, куда нужно свернуть. Я старательно их искал, собирал, с каждым разом осознавая себя чуть дольше и вспоминая чуть больше. А когда ощущение направления привело меня на поверхность, то я без колебаний покинул подземный мир и снова взялся за поиски, откуда-то зная, что в моей новой жизни нет ничего важнее.
Правда, на поверхности оказалось неуютно – горячее яркое пятно, которое время от времени освещало землю, слепило мои глаза и глушило исходящий от
На восстановление требовалось какое-то время. Сломанные кости срастались быстро, но потом тело слушалось немного хуже, чем раньше, что, в свою очередь, существенно замедляло мое продвижение и мешало поискам.
Пришлось приспосабливаться, забираясь в светлое время суток под толстые коряги, в дупла, в чужие логова. И уже после того, как пятно исчезнет, снова выбираться наружу…
– Вот оно что, – задумчиво обронил я, открыв глаза и по-новому взглянув на лежащий в моей ладони осколок. – Значит, это ты меня разбудил?
Огонек, словно услышав, приветливо мне подмигнул.
– Но ты же и пытался потом снова меня усыпить. Зачем?
На этот раз камень не ответил, будто предлагая мне самому найти ответ на этот вопрос. Но поскольку идей на эту тему не было, то я лишь качнул его в руке и, покопавшись во внезапно обогатившейся памяти, решительно дернул за ворот рубахи.
Когда шнуровка разошлась, обнажив сероватую кожу, я медленно провел пальцами вдоль идущего от ключиц до самого живота тонкого шрама. Сколько себя помню, он был у меня всегда. Правда, непонятно, появился он в старой жизни или уже в новой.
Впрочем, это не имело значения.
Подцепив ногтем краешек раны, я слегка за нее потянул, и кожа с готовностью разошлась, открывая то, что так долго прятала: тьма… Внутри меня жила точно такая же тьма, как и та, которую источал лежащий в моей ладони камень. Ни легких, ни крови, ни сердца там попросту не было – одна лишь тьма, клубящаяся внутри подобно живому облаку. Но вместе с тем она не была однородной. Нет. Там, в глубине, тихонько тлели десятки кроваво-красных угольков, к которым я без колебаний добавил еще один. И совсем не удивился, когда туда же тонкой струйкой втянулся и дым, успевший к тому времени заполнить подземную комнату почти до потолка.
– Интересно… – протянул я, когда помещение полностью очистилось, а на полу вместо двух вполне себе живых мужчин обнаружились два симпатичных беленьких скелета, с которых тьма успела подчистую слизать всю плоть. – Вот, значит, как действует на живых мое проклятие.
Абсолютно невредимая гончая, когда ее коснулся мой взор, с готовностью вильнула хвостом, но с места не сдвинулась, потому что такого приказа я ей не давал.
Так. Она в порядке. А как же Нардис? Неужто и его тоже?..
Хм, это было бы весьма некстати.
Я
– Однажды ты сказал, что если с тобой начнет твориться что-то непонятное, то мне стоит бежать со всех ног, – дрогнувшим голосом сказал Нардис, когда мы встретились взглядами. – Вот я и побежал.
– Молодец. Только в следующий раз беги дальше. Вдруг я не смогу это контролировать?
Нардис вытер со лба холодную испарину.
– Дальше я не успел – у стены меня как раз и накрыло.
– Почему же ты еще жив?
– Может, поэтому? – предположил компаньон, продемонстрировав сжатый в кулаке амулет, который я не так давно заговорил.
Вообще-то на полноценное проклятие эта висюлька не была рассчитана. Так, запах человеческий отбить, от внимания нежити уберечь… А она вон как – даже проклятие поглотила. Недаром нарисованная моей кровью отметина из темно-багровой превратилась в ярко-алую и теперь светилась в темноте, как бешеная.
– Занятно, – снова протянул я, убедившись, что амулет и впрямь получился сильнее, чем ожидалось. А потом заметил нечто необычное в стене, возле которой стоял Нардис, и, подойдя вплотную, хмыкнул. – А все-таки мы не зря сюда пришли.
– Почему это?
– Да вот поэтому, – хмыкнул я, стукнув по стене кулаком. И отступил на шаг, когда большая часть серебряной облицовки с грохотом обрушилась на пол, едва не поцарапав мне сапоги.
Глава 7
– И все-таки, что произошло? – поинтересовался Нардис, когда пришел в себя окончательно.
Я проводил взглядом четыре суетящихся скелета, шустро сгребающих в кучу серебряные обломки.
Да, местных воришек я тоже припряг к делу – нечего им просто так на полу валяться. Вместе с моими землекопами и гончей вполне неплохая команда получилась.
На вопрос Нардиса я только отмахнулся.
– Как это что? Нам повезло – проклятая вещь весьма удачно испортила здесь облицовку, и теперь нам несколько лет не понадобится заниматься разорением могил. Если, конечно, ты найдешь, кому сбагрить это сокровище.
Парень, бросив в мешок приличный по размеру, но при этом поразительно легкий кусок металла, укоризненно на меня посмотрел.
– Я не про деньги. А про то, что случилось. В частности, с тобой.
– А что со мной не так? – переспросил я, проследив, как Кость активно работает лапами, сдирая со стен остатки серебра.
– Когда ты достал эту штуку, то прямо оцепенел… Помнится, ты говорил, что проклятия опасны, разве нет?
– Для живых – да, разумеется.
– Тогда зачем ты забрал эту штуковину? – выпрямился компаньон. – Зачем ты хранишь их в себе? Вместе с проклятием? Ты ведь хотел от него избавиться, а вместо этого только усугубляешь!