Ученик некроманта. Игры Проклятых
Шрифт:
Некромант заводил посохом, вычерчивая магические руны, сплетая их в единое колдовство, наполняя пассы Силой. Аметистовые глаза кобры светились красным огнем, оставляли по своему следу кровавые линии. Чародей ударил посохом оземь, и неистовый жар пробежал по земле, поднимаясь огненным облаком, прокатился волной в человеческий рост, выжигая все на своем пути. Сандро не знал, скольких немертвых он убил этим заклинанием, и убил ли? Но терн, мешавший обозрению, превратился в пепел, открыв взгляду широкий полукруг гари.
– Прикрывай правую сторону, я возьму левую, – распорядился некромант, мельком глянув на Клавдия.
– Дай клинок – с ним у меня будет больше сил. А значит, и больше шансов выжить у всех нас.
Улыбнувшись,
– К оружию! – Улыбка мигом стерлась с его лица, взгляд некроманта стал жестким и упрямым, готовым встретить любую опасность и, если понадобится, даже смерть. Опасность закаляла лучше тренировок.
Из обгорелых зарослей вышли неупокоенные.
Не дожидаясь, когда они приблизится, чародей атаковал. Магия тьмы требовала анализа связи между хозяином и немертвым рабом. Сандро, наплевав на правила, бил тем заклинанием, которого никогда не знал, но, не зная, уже использовал на одном из уроков Аргануса. Стертое знание пришло само собой, будто ждало в голове некроманта своего времени и наконец дождалось. Чародей ворожил, не обращая внимания на удивленный взгляд вампира, пользовался неограниченной силой, которую дала ему универсальная магия упокоения. Немертвые падали, словно по их ногам прошлись косой, и моментально, окутанные тьмой, превращались в прах, умирали, возвращая заблудшие души в привычный ток мироздания. Батури, быстро совладав с удивлением, решил было помочь, но понял, что это лишнее, что все немертвые, которые были достаточно близки, уже умерли последней смертью. А Сандро, словно обезумев, продолжал колдовать, не останавливаясь, не разбирая, против кого направлена его магия.
– Успокойся! – Батури грубо встряхнул чародея за плечи, вырывая того из боевого транса. – Уже никого нет…
– Будут, – хищно улыбнулся Сандро, опьяненный жаждой убийств.
И оказался прав. Чащи раздвинулись, и, словно вода, всегда и везде находящая себе дорогу, на выжженную поляну вытекло мертвое море.
Без раздумий и сговоров вампир и некромант ударили волной Тьмы, сминая первые ряды. На смену выпавшим из строя пришли другие, чтобы повторить судьбу предшественников. Сандро чертил в воздухе сигилы; слева от него, сконцентрировавшись, кудесил Батури; у его ног лежала беспамятная Энин, которую в порыве ужаса и страха сжимала в крепких объятьях сестра. Скелеты, наталкиваясь на магию смерти, погибали, но их число не уменьшалось – наоборот, они все прибывали, с каждым мгновением их становилось все больше. Мертвое море остановилось, словно напоровшись на нерушимую плотину, скапливалось, набирало силы, чтобы разрушить непокорный заслон. Но Сандро и Клавдий стояли несокрушимо, слабея, но не показывая этого.
Битва набирала обороты. Сандро колдовал, уже не задумываясь над своим колдовством: он превратился в машину, выполняющую монотонную работу, стал воистину немертвым, лишенным чувств и эмоций. Рядом с ним бок о бок стоял вампир, уже показавший себя не в одном сражении.
Но неведомый кукловод, невидимо руководивший миром, сегодня не соблаговолил. Скелеты – или их полководец, – поняв, что напором не выиграть битвы, пустили в ход луки. И стреляли они наобум, поверх голов своих немертвых соплеменников. Вмиг в воздухе появились сотни и тысячи стрел, обрушившись водопадом стали на оборонявшихся. В последний момент Сандро успел закрыть себя и своих спутников огненной аурой, выжигающей с равным успехом и дерево, и сталь. Но новое заклинание вернуло способность мыслить. Механизм, позволяющий некроманту быть машиной для убийств, заклинило. Замешательство длилось всего мгновение, но его было достаточно, чтобы немертвые прорвали заслон. Батури, прикрывая напарника, задушил накатывающую волну огнем. Сандро, переборов смятение, вернулся к привычному делу, однако новый град стрел вновь заставил его на мгновение остановиться.
– Уходи! – превратив в пепел очередной залп, выдавил Сандро. – Уводи девушек!
– Обеих не смогу. – Клавдий ответил ментальным голосом, и чародей только сейчас заметил, что горло вампира насквозь пронзила стрела. С ужасом понял, что следующего залпа может и не отбить.
– По очереди, – приказал Сандро, срывая с пояса кожаную флягу, наполненную эликсиром «недоросли», и кидая ее вампиру: – Первой – Энин.
Поймав подношение, Батури, как истинный воин, молча выполнил приказ. Отодвинул в сторону обомлевшую от страха Анэт и, подхватив Энин, метнулся вниз с обрыва.
Сандро колдовал, не останавливаясь, но, оставшись без поддержки, не мог сдерживать напора немертвых. С каждый мгновением неупокоенные приближались. Они продвигались медленно, шаг за шагом, но остановить прорвавшуюся плотину чародею уже не удавалось. Сил было все меньше, магия давалось все сложнее, а на смену боевому пылу и азарту приходила усталость.
Ситуация выходила из-под контроля.
Сандро изо всех сил сжал посох, до боли в левой руке, на которой еще сохранилась плоть, бледная, как свежий лист бумаги, и такая же тонкая кожа. Костяшки пальцев покраснели. Жилы на шее юноши напряглись, набухая. И без того ужасающее лицо исказилось, превратив чародея в монстра.
Яростная магия сама собой слетела с посоха. Аметистовые глаза кобры озаряли выжженную поляну красным светом, столь ярким, что перед ним померк бы и свет маяка. Змей, такой же, каких девятилетний мальчик из Стигии запускал со своими сверстниками, лишь в сотни раз больший и вылитый из жаркого пламени, вырвался из древнего посоха и накрыл собой поляну, погребая в огненной утробе скелеты и зомби, мечников и стрелков.
На долгое мгновение в округе воцарилась тишина. Тихо шумел ветер, внизу, под обрывом, мерно шелестели пожухлые в предзимних холодах листья и вечнозеленая хвоя деревьев, хрипло вырывался воздух из ополовиненных легких и едва слышались всхлипы перепуганной девушки. Мир погрузился в забытье. Жил лишь огонь, никак не желающий гаснуть. Горел на сотни шагов вперед, справа, слева, прожигая саму землю. И медленно, лязгая оружием и доспехами, навстречу шагали новые отряды нежити. Их ноги плавились в огненном море. Но немертвые, не ведая страха, шли, по песчинке теряя конечности, шли неуклюже, порой даже смешно, и от этого еще более пугающе.
Огонь погас.
И в следующее же мгновение мир ожил. С неистовым, утробным ревом мертвое море двинулось в атаку, пошли в ход новые заклинания, взмыли стрелы, заходила ходуном земля, словно могучий великан бил внизу по отвесной скале.
Бой вернулся в привычный ритм. Сандро вздохнул с облечением. Он и сам испугался своей волшбы, испугался той мощи, той ненависти, которые он вложил в свое заклинание. Испугался, что эти мощь и ненависть когда-то обернутся против него самого. Если «когда-то» наступит…
Немертвые приближались, с каждым мигом их становилось все больше. Но Сандро уже не паниковал, не боялся спокойной ярости, горящей в огненных глазах. Он был сильнее, мудрее, везучее всех тех, кто пытался до него дотянуться. Неупокоенные падали за десяток шагов перед некромантом, падали и уже не вставали, выстилая своими смертями путь другим. Другие падали уже за пять шагов, за шаг, за полшага.
Анэт, словно переняв внутреннюю уверенность чародея, стояла, гордо выпрямив спину, и смотрела в лицо приближающейся смерти. Она хотела притронуться к юноше, чтобы ощутить его силу, чтобы слиться с ним в его холодной мощи и быть с ним. Сандро шагнул назад, приближаясь к Анэт. Девушка вытянула руку, почти касаясь спрятанного за черными одеяниями плеча. Немертвые приблизились на шаг, и чародей вновь отступил, почувствовал боязливое касание чужой руки. Испугался, что это Энин и она в опасности. Обвел посохом круг, убивая врагов, и ринулся атаку.