Ученик Смерти

Барчук Павел

— Я утолю ваше любопытство. Дело вовсе не в артефактах. Хотя, и вам это известно не меньше, чем мне, ради чудесных штук, как вы их назвали, братья убивают братьев, а сыны отцов. Именно ради них каждый член Дома мечтает оказаться на месте Старейшины. Потому что это и есть настоящая власть. Но я хочу сказать о другом. Не знаю, читаете ли вы книги, однако подозреваю, ответ положительный. Так вот. Последние десять месяцев я тоже читал. Много. А это, поверьте, не самое мое любимое занятие. В старых, очень старых летописях упоминается как раз то время, когда Дома еще не появились, а территорию нашей прекрасной империи населяли язычники. У них частенько рождались… ммм… назовём их — особые люди. Те, кто умел договариваться с мёртвыми. Те, кто с

помощью смерти и жертвоприношений получали настоящее могущество. Магию. Так вот, Алиса Евгеньевна. Конечно, я попросил о встрече не ради того, чтоб поговорить о старых легендах. Хотя, знаете ли, одна умная женщина, она деревенская повитуха, сказала мне, будто в ее кругу эти истории до сих пор передаются из уст в уста. А прошло без малого две тысячи лет. Как думаете, стали бы повитухи хранить сказочные страшилки долбанных две тысячи лет? Повитухи, которые принимают новорождённых в глубинке. То есть, эти женщины допускают возможность появления подобных детей, а потому передают предупреждение своим ученицам. Знаете, в чем оно? Родился такой младенец, убей его. Он — смерть.

— Ближе к делу. — Грубо отрезала Алиса.

Дело было вовсе не в том, что она больше не хотела слушать этот бред или устала от глупости толстяка. Нет. Вот как раз бредом то, что он говорил, госпожа Глок отчего-то не считала. Возможно, потому, что видела, жирдяй сам верит в свой рассказ. Максима Никаноровича можно называть как угодно, но он точно не фантазёр и не мечтатель. Если Левая рука Дома Черной Луны верит в существование каких-то там младенцев, способных на, прости Господи, магию, то у него на то есть весомые причины. И Алиса сильно хотела эти причины узнать.

— Я видел ребёнка, который родился с этими способностями. Видел ребенка, который предположительно может договариваться с мёртвыми и получать какую-то особую силу, благодаря смерти. К сожалению, он пока еще слишком мал. Ему скоро исполнится год. Но я вас уверяю, имеется один внешний признак, подтверждающий его особенность. Думаю, в течение ближайших пары лет станет понятно, так ли это на самом деле. Однако, я уверен, ошибки быть не может. И вот в чем мое предложение, Алиса Евгеньевна… Если вы, лично вы, получите такого ребенка в свое пользование, ни один Дом никогда не скажет вам против даже слова. Вы станете самой могущественной во всем мире. Понимаете? Империя — это лишь первый шаг. Когда придет момент, а наступит он, думаю, через не особо продолжительное время, я принесу ребёнка сюда. Вот именно сюда, на это место. И отдам его вам. А вы взамен, возьмёте меня в мужья. Сделаете Старейшиной Дома Розы.

— Максим Никанорович, один только вопрос. Вам не кажется, что мы оба в некотором роде уже женаты? — Алиса, не отрываясь, смотрела толстяку в глаза.

— А когда и кого это останавливало? — Левая рука Дома Черной Луны улыбнулся. — Вдовцы имеют право на новое счастье.

Глава 4

У меня, наконец, появляется настоящий подельник

Второй год моей жизни начался… странно. Назовём это так.

Во-первых, Смерть по-прежнему игнорировала мои призывы. Впрочем то, что старуха решила отойти в сторону до более подходящих времен, сомнений уже не вызывало. Вопросов у меня, конечно, от этого не убавилось, но с другой стороны, что ж поделаешь. Подождём. В принципе, жизнь моя была, благодаря Марине, более-менее нормальной. То, что все свое время я проводил с ней, больше радовало, чем огорчало. Не люблю людей.

Из Закрытого мира теперь никуда не денешься. Правда, я знаю точно, с разрешения Высших охотники за головами сюда изредка приходят. И точно так же уходят. Но я больше не принадлежу Вееру. Мне возвращаться некуда. Мой дом теперь здесь.

Во-вторых, я пошел. В смысле не куда-то конкретно, а вообще, в принципе.

Нет, это как раз вполне нормально и ожидаемо. Все дети рано или поздно начинают передвигаться вертикально, на своих двоих. Если у них, конечно, нет отклонений

в развитии. У меня отклонений не было. Я наоборот, со стороны показался бы крайне одаренным младенцем. Если бы кто-нибудь вообще мог оценить меня со стороны. Рядом по-прежнему была только Марина и даже домашняя прислуга никогда не попадалась нам на глаза. Или мы ей. Тут с какой стороны посмотреть.

Однако, уже по традиции, первые шаги, как и все, что было ранее, случились в итоге очередного покушения. Оно, как раз числилось, наверное, шестым и пришлось ровно на мой день рождения. Предыдущие, не считая змеи и ночного убийцы, особой оригинальностью не отличались, поэтому я им даже не придал значения, честно говоря. Оба раза меня настойчиво пытались отравить. Банально до зубовного скрежета. А как же импровизация? Как же творческий подход?

Какой-то упоротый маковым соком заказчик, иначе не скажешь, не желал понимать очевидное — методы его не работают. Уже ведь понятно, с ядами не зашло. Меняй тактику, придурок…или дура. Что скорее всего. Потому как ночной убийца во время своего непродолжительного монолога упоминал женщину. Ну, не суть.

Яд подсыпали в еду. И, кстати, возможно, это могло бы сработать, если бы не одно маленькое, крохотное «но», которое стало сюрпризом для меня самого.

В прошлой, счастливой жизни я специально приучал организм к любым видам отравы. Повторюсь, но грохнуть некроманта мечтают очень до хрена людей и нелюдей. И конечно же, в списке покушений были случаи, когда прислуга, а она у меня тоже в первые сотни лет имелась, продавалась врагам за очень пузатые мешочки золота.

Потом мне эта вакханалия продажности надоела. Я принёс последнего предателя в жертву Смерти, а из его черепа сделал себе чашу. Конечно, чисто для антуража. Так бы мне этот череп и даром не нужен. В данном случае поддерживал образ. Некромант я или кто? Использовал чашу во время встреч с заказчиками. Солидно смотрелось, когда бледный, трясущийся клиент наблюдал круглыми глазами, как я пью вино из человеческого черепа.

В качестве новой прислуги, завел себе мертвяка-горничную, мертвяка-повара и мертвяка-садовника. Работники из них были — полное дерьмо, но зато этих золото не интересует. Их вообще ничего не интересует. Правда, жратва частенько отдавала кладбищенской земелькой, в постели завелись червяки, которых горничная роняла из своего тела при каждом неосторожном движении, а вместо роз из клумбы «росли» руки и ноги скелетов.

— Это что такое, мертвая ты бестолочь? — Поинтересовался я у садовника, впервые улицезрев столь оригинальный подход к ландшафтному дизайну.

— Я художник, я так вижу, — Промычал мертвяк.

Потом, приволакивая одну ногу, он подошел к клумбе, оторвал себе полусгнившее ухо и повесил его на кисть, выполнявшую роль цветка. Довольно причмокнул, покачал башкой, едва не потеряв второе ухо, и гордо удалился в сторону замка.

В общем, забот хватало, но эти мертвые существа, в отличие от живых, предать меня уже не могли.

Так вот. В какой-то момент, чисто на всякий случай, я начал принимать яды. Естественно, не ложками их хлебал, а пил понемногу, увеличивая с каждым разом дозы.

Тут ведь в чем фокус. Некроманты живут очень долго, да. Силой нас не победить, магией не победить, мечом хоть обтыкайся, а вот обычными бытовыми способами нагадить можно. Зачем рисковать?

А теперь самое интересное. Став младенцем, рожденным в Закрытом мире, я, как оказалось, могу определить наличие яда по вкусу. Неожиданный поворот, но крайне полезный.

Честно говоря, сильно удивился, когда за пару месяцев до первого Дня рождения, отпил из бутылочки, принесённой Мариной, и понял, какая-то мерзкая тварь насыпала туда какого-то мерзкого смертоносного дерьма. Удивился не факту очередного покушения, а тому, что я ощутил яд на языке, как отдельный, самостоятельный ингредиент. Его даже не перебила мерзкая смесь. То есть чисто теоретически, у отравы и вкуса то не было никакого. Но я точно знал, оно там есть.