Ученик
Шрифт:
Теперь барон ждал нас к себе в гости. Меня это немного напрягало. Я не знал, что ожидать от местного хозяина земель. Отец же успокоил, сказав, что к нам никаких претензий быть не может. Мы защищали свою жизнь и имущество. Да и эти семеро воинов, на момент нашего столкновения, уже считались преступниками. Так что, возможно, нам обломится какая нибудь награда от баронских щедрот.
Спустя пару часов пути, лесная дорога вывела нас на более широкую дорогу. На ней могло разъехаться сразу пару телег. Лес отступил немного в сторону. До него было около пятидесяти метров. Вся дорога была отсыпана мелким гравием и хорошо раскатана. Телега увеличила скорость. Отец сказал мне, что это имперский тракт. Он пересекал всю империю, соединяя с собой все крупнейшие города. Нам стали попадаться на встречу одинокие телеги и караваны. Часто мимо проезжали вооруженные солдаты.
На территории империи в рабство могли попасть преступники, должники или военнопленные соседних государств. Империя часто воевала со своими соседями. Оттуда частенько и пригоняли рабов. Иногда торговцы соседних государств, при возвращении к себе на родину, могли похитить человека, а уже у себя на родине продать в рабство. Так что путешествовать в одиночку было опасно. Когда воевала, друг с другом имперская знать, то людей не имели право делать рабами. Их просто угоняли на свои земли, и в течение пяти лет они должны были работать на землевладельца, платя налоги как простые крестьяне. Само собой за это время люди приживались на новом месте, и возвращаться к себе на родину не имело смысла. Да и налоги были как для обычных людей. Никто не притеснял угнанных на свои земли землепашцев. Да и дома никто специально не жег. Даже если и угоняли из них людей. Совсем иначе дела обстояли при войне с другими государствами. В этом случае, никто не жалел крестьян. Все кто попал в плен, кого не могли выкупить родственники или друзья, становились пожизненными рабами. С другой стороны, и имперская армия с удовольствием угоняла в рабство людей из соседних держав.
Каждый землевладелец на своей земле устанавливал свой налог. Как правило, они были небольшие, потому что крестьяне могли всей деревней уйти к другим землевладельцам. Поэтому душить крестьян налогами было глупой затеей. Мой отец с продажи леса отдавал барону десятую часть с прибыли. Меньше чем в демократической России. Конечно, норму выработки устанавливал сам барон, да и за неуплату могли отдать в долговое рабство. Но в нашей деревни, за долги еще никого не продавали в рабство. Были лесорубы, которые не могли полностью выплатить всю сумму. Их долг просто переносили на следующий год или соседи помогали погасить долги. В нашей семье была припасена сумма на такой случай. Работа в лесу очень опасна, поэтому отец позаботился о том, чтобы мы могли отдать налог, в случае каких-нибудь неприятностей. Зато, если смог заготовить и продать больше леса, то разницу оставлял себе. Получалось, что каждый год от лесорубов приходила в баронскую казну одна и таже сумма. За деньгами один раз в год приезжал человек барона с охраной.
Спусти пару часов езды по тракту, мы, наконец, добрались до цели нашего путешествия.
Глава 4
Город, в который мы приехали, был окружен стеной высотой метров пять шесть и рвом с водой. Также имелся подъемный мост, проехав по которому мы оказались в городе. На входе стражники взяли с нас плату за проезд. Радовало, что въездной налог был невелик. Нам пришлось отдать всего пять медяков, чисто символическая сумма. По медяку за каждого человека, лошадь и телегу. Стражники даже внимания не обратили на то, что мы были вооружены. Единственное, что они сделали, это приказали мне убрать
Прямо скажем, город меня не впечатлил. Вероятно, в средние века на земле были такие же города. Только этот, возможно был немного почище. По крайней мере, тут на улице гадить было запрещено. На людей, пойманных за этим делом, накладывался большой штраф. Так что люди ходили по нужде в городские общественные туалеты. Стоимость прохода в такой туалет стоил медяк. Все дома в городе были каменные, этот факт меня изрядно удивил, не одного деревянного сооружения. Как объяснил мне отец, в каждой крепости стараются не сооружать постройки из дерева. В случае осады, могут поджечь крепость. Остановились мы в недорогом трактире. Лошадь с телегой у нас забрал молодой мальчишка. Кузнец дал ему пару медяков и велел позаботиться о скотине. За груз никто из моих спутников не переживал. В трактире имелась своя охрана. Единственное что сделали, это составили список в двойном экземпляре, с перечнем имущества в телеги. Один экземпляр забрал себе кузнец, а второй хозяин трактира. Причем отцу удалось продать всю рыбу трактирщику. За все бочонки мы получили семь золотых монет. В местных ценах я не ориентировался, поэтому не мог сказать много это или мало.
Комнату сняли одну на троих. Меня приятно удивило, что помещение, в котором нам предстояло переночевать, было чистое. Трактирная служанка при нас постелила на кровати чистое постельное белье. Нам в комнату принесли огромные тазы с водой, чтобы мы могли помыться с дороги. Ужинали в самом трактире, на первом этаже. Конечно, разнообразием блюд, меню не баловало, но вся еда была вкусной. Видно было, что трактирщик следит за своей репутацией. На столах все было свежее. После плотного ужина, наша дружная компания помылась и завалилась спать, день выдался хлопотный.
Утром, едва мы позавтракали, за нами прискакал гонец от барона, с требованием немедленно ехать в замок. Само собой игнорировать человека, на земле которого мы живем, было бы неразумно. Поэтому пришлось отложить все свои дела и отправляться к барону. Да и гонец, не переставая, бубнил о том, что барон не любит ждать, и нам следует поторапливаться. Дорога много времени не заняла. Хоть баронский замок и находился в центре города, но следует учитывать, что городок был небольшим. Минут через двадцать неспешной езды, мы оказались около ворот в замок.
Видимо, стража была предупреждена о нашем приезде. На территорию замка мы въехали без проверок. Как и при въезде в город, у нас не забрали оружие. Гонец, молодой паренек, велел следовать за ним, а сам с гордым видом пошел впереди, показывая дорогу. Пока шли, я с любопытством вертел головой, осматривая все вокруг. Ничего особенного я не увидел. По стенам были развешаны картины с изображением вооруженных людей. Несколько раз встречались полные рыцарские доспехи, которые стояли как стражи у дверей. Хотя, возможно, что внутри доспехов и имелись воины, но в это слабо верится. Ни один из них ни разу не шелохнулся. Вскоре мы очутились в большом зале, где я впервые увидел барона, сидевшего на возвышении.
Барон оказался высоким статным мужчиной. Волосы у него были седые, на щеке виднелся шрам. Рядом с ним в кресле сидела миловидная женщина, по всей ведомости, жена барона. И он, и баронесса смотрели на нас как на блох. Я впервые на себе ощутил сословное различие. Неприятно тут находится, хотя я тут же заглушил в себе это чувство. Плевать я хотел на этого барона.
По видимому, в замке проходило какое-то торжество, народу было довольно таки много. Когда нас ввели, все присутствующие люди уставились на нас. Вероятно, всем было интересно, для чего барон пригласил на торжество простолюдинов. Гул в зале потихоньку начал стихать. Кузнец с моим отцом немного нервничали от такого внимания, мне же было наплевать.
Подойдя к барону, отец и кузнец склонили головы, приветствие его. Я про местные обычаи ничего не знал, поэтому склонил голову с опозданием. Увидев это, барон приподнял бровь и нахмурился, но не стал комментировать мою задержку. Он стал расспрашивать о битве в лесу. Отец ему все подробно рассказал. Мы с кузнецом весь рассказ помалкивали. По мере повествования барон стал с удивлением посматривать на меня.
— Кто тебя научил биться на ножах? — спросил он, посмотрев на меня.
— Я самоучка, — коротко ответил я.