Учитель [СИ]

Рагимов Михаил Олегович

— Принцесса Ладлиль тоже жива! Какое счастье! — про гибель отца и падение своей столицы Шебур ему уже рассказал, так же, как и про своё чудесное спасение. — Йети, моя благодарность Вам не имеет границ! О, и маленькая Такали здесь! А Анна, ее мать?

— Увы.

— Жаль… Очень жаль…

Надо так понимать, что Такали — полное имя Талы. Кстати, о Тале, надо её… Рыцарь некоторое время смотрит на мои мучения с пеленанием, потом отбирает младенца и справляется с проблемой одним движением. Слава Великому Йохаду! Одной заботой меньше. Достаю наши запасы. Шебур и Юшман набрасываются на еду. Ладлиль ест немного и очень аккуратно. Кормить с ложечки

ее не приходится, вполне самостоятельный ребенок.

Изучаю взятую у десятника карту. Впрочем, тут достаточного одного взгляда, мастерство картографии в этом мире еще на начальном уровне.

Потому приступаю к разделке медведя. Унести его целиком представляется проблематичным, а бросать столько хорошего мяса не позволяет природная жадность. Да и шкура может пригодиться.

Параллельно пытаюсь расспрашивать воина и осмысливать получаемую от него информацию. Итак: он считает, что всё началось полгода назад, когда Бертаймский герцог начал войну. По моему глубокому убеждению, корни надо искать намного раньше. И, скорее всего, не в Бертайме. Иначе получается бред.

Достаточно слабое и бедное герцогство ни с того ни с сего бросается на более сильных соседей и крушит их, как желторотых птенчиков. За полгода захватывается семь, если не восемь, государств. Это выпотрошенные мной наемники знали про четыре. Карта говорит совсем другое. Плюс вольные города, которые тоже достаточно зубасты. Население аннексированных территорий практически полностью вырезается за исключением всегда покорных крестьян. То есть, пополнения армии Бертайма за счет жителей захваченных королевств нет. Потери восполнять неоткуда. Как бы ни были подготовлены у герцога бойцы, за полгода такой войны их должны были перебить всех. Ан нет, сейчас он успешно смёл сразу два королевства. Про экономику и говорить нечего, герцогство уже должно было умереть от голода. Тем более, что начал он своё наступление в самое неподходящее, с этой точки зрения, время: весной, когда и свои запасы съедены, и захватывать особо нечего.

Но про то, что происходило в Бертайме до начала видимой экспансии, Юшман почти не говорит. Мало того, что толком не знает, так еще и не считает относящимся к делу. Чтобы что-то понять, нужен более информированный источник.

По текущим событиям информации больше. Бертайм почти самое южное государство в этой части континента. Видимо, они решили стать самым южным и за пару недель прихлопнули мелкое графство, формально — собственного вассала. Потом двинулись на запад. Разобрались уже с собственным сюзереном и повернули на север. Втянулись в войну с Гармонтом, одним из сильнейших королевств в округе. Гармонт пал месяц назад. Как я понимаю, продержался так долго в основном благодаря приличным размерам. И практически сразу напали на Шебур. Оказывается мальчик — тезка королевства, оба названы в честь первого короля. Вот только теперь выясняется, что одновременно бертаймцы разделались с самым серьезным из местных противников, прецепторией Ноухвельт. И сходу еще и с Арвинтом. Первые беженцы из Ноухвельта появились в Арвинте неделю назад. А позавчера уже пала столица. Получается, что герцогские войска идут двумя потоками. И что из двух государств между Бертаймом и Ноухвельтом хотя бы одно, да захвачено. А скорее всего, оба. И еще два вольных города уже совсем не вольные…

Юшман закончил с едой и тоже занимается обработкой мяса. А заодно расспросами. Вполне его понимаю, у него ко мне вопросов должно быть больше, чем у меня к нему. Не считаю нужным что-либо скрывать,

в результате чего понимает он не больше половины. Да и ту как-то своеобразно.

— Погоди, Йети, если ты из дальних стран, откуда ты знаешь про Гармонт?

— Из памяти наемников.

— Значит, ты можешь считать память у любого человека?

— Могу.

— Надо поймать кого-нибудь из бертаймских рыцарей и узнать у него их планы.

— Он сойдет с ума.

— И что? У тебя же обет только не убивать. А мало ли кто сошел с ума.

— Юшман, зачем тебе их планы?

— То есть?

— Я тебе сам их скажу. Бертаймцы пойдут на восток и на запад. Так же, двумя армиями.

— Ты прочитал их мысли?

— Нет, немного подумал. На юге они уже всё захватили. А на севере нет ничего, кроме лесов.

— Хорошо, согласен. — Смотрит на меня с уважением. Хотя ему неизвестно само понятие логического анализа, но идею он, кажется, уловил. Попробуем закрепить успех.

— А вот куда идти нам, чтобы спасти детей, это надо подумать.

— Если бертаймцы пойдут на восток и запад… — морщит лоб, непривычное занятие, явно хотел предложить поход к какому-нибудь родственнику-королю, где можно будет только глянуть на еще дымящиеся развалины, но решил пошевелить извилинами. — Значит нам на север. И искать там укрытие. Или строить.

— А уже потом думать, что делать с Бертаймом и его нашествием. — заканчиваю я мысль. — Месть не убежит. А у нас трое детей на руках.

— Пятеро — говорит он.

Теперь мой черед удивляться. Сканирую местность. На два часа моего бега в округе никого. Даже разбойники оперативно куда-то смылись.

— Почему пятеро?

— Моя сестра за день до падения города увела наследника. Двоюродного брата Шеби. Это был единственный шанс. Кто обратит внимание на двух беспризорников… Принцу четыре года, Арте — восемь.

— И где их искать?

— Не знаю. Они должны были идти по этой дороге.

Резко давлю в себе желание еще раз просканировать дорогу. Вместо этого начинаю считать. Три дня. С какой скоростью может идти четырехлетний человеческий ребенок? Пять миль в день? Десять? Не знаю. Скорее пять. Проблема больше психологическая, чем физиологическая. То есть за три дня дети отошли от города на пару часов хорошей скачки на лошади.

— Юшман, ты когда выехал?

— Позавчера к вечеру. Когда нас осталось полтора десятка, решили прорываться. Прорвался один.

— И куда ты летел?

— В Шебур.

— Зачем?

— Предупредить.

— Мда… А дети?

— Я их должен был догнать по дороге…

— Как по-твоему, сколько они могли пройти?

До него начинает доходить.

— Они еще рядом с городом!

— Угу. И быстро их не найти. Сейчас делаем так: упаковываемся и до вечера идем на север. Там ты остаешься коптить мясо и охранять детей. А я попробую найти твою сестру. Вот только как я их узнаю?..

— Считай мою память!

— Чтобы ты сошел с ума?

— Не сойду, я крепкий!

«Крепкий»… А если сойдет? Как не хочется рисковать. Но, честно говоря, не вижу выхода. Не зная даже внешнего вида детей, мне их не найти. Еще лучше — ауру знать. А ему соваться в окрестности столицы — смерть. Да и найти — только полдела. Еще уйти надо.

— Ладно, подумаю. Дай мне каплю своей крови.

Он бледнеет:

— Зачем?

Всё-таки одно дело видеть страшного зверя-демона, и даже с ним разговаривать, а другое — его не бояться. На кровь у них тут завязано немало всяких обрядов и табу.