Учитель
Шрифт:
— Жгут снимите... — хриплю, говорить нормально не выходит, — пояс с руки.
Тикша реагирует быстрее всех, пояс летит на землю, а кровь хлещет в кружку мощной струей. Всё, кружка полна. Командую, Тикша накладывает жгут обратно. Юшман и Арта переливают кровь в бутылочку, пока я пытаюсь зарастить рану на сосуде. Атра подходит к младенцу и в нерешительности останавливается. Всё-таки, кровь для них — субстанция полумистическая. Приходится подтолкнуть.
— Корми, это единственный шанс!
Арта решается. Тала неохотно, словно из последних
Артерия, наконец, зарастает, по крайней мере, кровь перестает сочиться. Заправляю ее на место, бинтую руку. Снимаю и возвращаю Тикше пояс. Предусмотрительный паренек вовремя подставил под артерию котелок и, пока я возился, собрал с пару кружек моей крови. Теперь вопросительно смотрит на меня.
— Перелей в свободные бутылочки. — говорю ему. — Что не войдет, дай выпить Ладлиль.
Он молча кивает и принимается за дело. Оставшуюся после Ладлиль жидкость, спросив взглядом моего разрешения, отдает Стожару. Потом ополаскивает котелок водой и протягивает Шебуру. Тот не отказывается.
Наевшаяся Тала засыпает. Ладлиль играет с цветными камушками, неизвестно откуда вытащенными Шебуром. К ней присоединяется Стожар. Юшман подходит ко мне:
— В твоих жилах течет материнское молоко?
— Нет. Но в моей крови есть почти всё, что надо ребенку.
— Кем она теперь станет? Такой, как ты?
— Она не изменится. Пойми, кровь это просто жидкость. Такая же, как любая другая. Если ты выпьешь медвежьей крови, ты же не станешь медведем.
Сомнения у него всё равно остаются.
— А почему не моя кровь? Почему твоя?
— Разный состав. — Как ему это объяснить? — Если ковать меч из меди, что выйдет?
— Ничего хорошего. Правда, если добавить олово, можно получить бронзу. Таким мечом уже можно биться.
— Так и здесь. Вместо молока-железа я дал ей свою кровь-бронзу. А твоя кровь не подошла бы, это медь. И моя не всякая подойдет. Я дал ту часть, в которой нужное количество олова.
— Ты сложно говоришь, Йети, или я мало знаю. Но суть я понял. Бронза мягче железа, но врага мы зарубили, и это главное.
— Бывает бронза тверже железа. Сейчас как раз тот случай. Нам придется еще не раз кормить ее моей кровью.
Юшман испуганно смотрит на меня. Недоверие вспыхнуло с новой силой:
— Она будет другой? Не человеком?
— Человеком. И внешне, и внутренне. Разве что немного сильнее и быстрее. И будет мало болеть.
— Но кровь...
— Ты чувствуешь себя йети? — спрашиваю его?
— Нет... А причем тут...
— Вчера вечером ты выпил кружку моей крови. Не самой лучшей, как Тала, обычной. Этого хватило, чтобы не сойти с ума при считывании памяти. Не оброс волосами?
Он осматривает свои руки и вдруг улыбается.
— Извини за мои сомнения. Я ещё не слишком много знаю, поэтому буду слушать тебя.
Юшман, встает
— Я, Юшман Гвор Балагур, десятник гвардии Арвинта, сын Руяна Гвора Бесстрашного, капитана той же гвардии, признаю Вас, сэр Йети своим полновластным лордом, хозяином и властелином судьбы моей. Клянусь благородству Вашему в вечной и безграничной верности, уважении и послушании, пока воля Ваша не противоречит воле короля Арвинта.
Надо что-то отвечать. Не представляю местных ритуалов, но клятва верности, есть клятва верности. Не принять такую — оскорбление у любых разумных. Кладу меч ему на плечо и произношу:
— Я, Йети из мира Великого Йохада, принимаю твою клятву, Юшман Гвор Балагур. Пойдем вместе по дороге жизни и пусть Пять Звезд освещают наш путь.
Вряд ли я точно попал в слова ритуала, но по реакции Юшмана видно, что его мой ответ устраивает. Отворяю себе вену на запястье и даю ему сделать глоток крови. Воин не колеблется ни секунды. Можно смеяться, у меня есть вассал. Через минуту мне становится не смешно.
— Я, Шебур восьмой Шебурский, наследный король Шебура, признаю Вас, сэр Йети, своим полновластным лордом и хозяином земли моей... — шесть лет? Или шестнадцать? Это не детский порыв, вполне осознанное решение.
— Я, Стозаг Агвентский, наследный коголь Агвинта, признаю Вас, сэг Йети, своим полновластным логдом и хозяином земли моей... — а вот это детское подражание. Мальчик немного картавит. Не обращал раньше внимания, надо будет этим озаботиться.
— Я, Арта Гвор, дочь Руяна Гвора Бесстрашного...
Всё? Благородные кончились. Занавес? Ни фига!
— Я, Тикша Ловкие Пальцы, вор Ночной Гильдии Арвинта, признаю себя твоим слугой, сэр Йети, и ставлю волю твою выше воли гильдии. Я готов украсть, что ты прикажешь, но лучше золото. Клянусь не красть без ведома твоего, а так же не обманывать тебя и вассалов твоих. — Парень стоит не на одном колене, а на двух: простолюдин. Текст клятвы напоминает клоунаду, но сам он серьезен, и все остальные — тоже.
— Я, Йети Зверь, принимаю твою присягу, Тикша, и обязуюсь научить тебя чему-нибудь полезному...
Ладлиль обнимает мою ногу и очень торжественно произносит:
— Деда, я тозе тебя люблю!
— И я люблю тебя, маленькая!
Вот теперь их обряд закончен. Для меня это пустой звук, хотя и очень трогательно. А для них, видимо, очень важно. Люди исполнены каким-то внутренним воодушевлением, словно решили какую-то большую проблему. Ну, конечно, я же для них добрый гений последних суток. И этот добрый гений только что официально взял на себя ответственность за их жизни. А значит, всё будет хорошо. Как дети: «Деда убет всех плохих». А моё отношение к убийствам они не воспринимают всерьез: слишком оно необычно для их мировоззрения. Да и какая разница, убьет или прогонит. Собственно, почему, как дети. Они и есть дети. Кроме Юшмана...