Удача любит рыжих. (Трилогия)
Шрифт:
Вот так.
Дальше я думать и анализировать не стала. Потому как гораздо больше меня интересовал другой вопрос: как я стану доказывать Ривендейлу, что все-таки взломала здешнюю дверь.
— Так что вы забыли в моей лаборатории? — напомнил о себе Эгмонт.
Отвечать правду не хотелось, но ничего другого, как назло, в голову не лезло.
— Мы поспорили, — неохотно ответила я. — С Генри… то бишь с герцогом Ривендейлом. Смогу ли я взломать ваши чары. На полторы сотни
— И что бы вы стали делать, если бы проиграли?
Я презрительно фыркнула, демонстрируя всю несостоятельность такого предположения.
— В крайнем случае взломала бы замок шпилькой.
Магистр хмыкнул, явно сомневаясь в моих способностях взломщика. Помолчав, он спросил:
— Вы представляете, студентка, какую создали проблему?
— В смысле? — насторожилась я.
— В очень простом. Адептам все время хочется сунуть нос куда нельзя. И если магистр не хочет, чтобы они докопались до чего-нибудь серьезного, он должен создать им подходящую цель. Мрыс эт веллер, студентка, вы хоть понимаете, какую легенду разрушили?
Я попыталась потупиться, но не преуспела. Интересно, какое наказание определит мне магистр? Припомнив, что он обещал сделать с тем, кому захочется посмотреть на его лабораторию изнутри, я почувствовала, как по спине пробегают целые стада мурашек. Прощай Академия… и, мрыс эт веллер, прощай выигранное у Ривендейла золото!
— Все, — завязала я кончик бинта бантиком и, отойдя, критически воззрилась на забинтованное. Вроде получилось неплохо.
Эгмонт пошевелил раненой конечностью и пришел к такому же выводу:
— Сойдет. Спасибо, студентка.
— Пожалуйста, — буркнула я.
Магистр щелкнул пальцами: к нему, размахивая рукавами наподобие Афилогета, подлетела рубашка. Скептически осмотрев разодранный рукав, он все-таки надел ее и потянулся за курткой.
Он был в перчатках, не сняв их даже тогда, когда сидел вообще в одних штанах. Эти перчатки уже начинали меня раздражать, и потому я не мудрствуя лукаво брякнула:
— Почему вы никогда не открываете рук, магистр?
Эгмонт прищурился, глядя мне в глаза:
— У каждого свои причуды, студентка. Я же не спрашиваю вас, почему у вас именно такая фамилия?
Пол вздрогнул и едва не ушел у меня из-под ног.
— При чем здесь моя фамилия? — спросила я, делая максимально безразличное лицо.
— Да, собственно, ни при чем… Просто, знаете ли, смотрю я на вас и думаю: все замечательно, одна фамилия не подходит. Ну какая вы Ясица? А вот, скажем, Леснивецька… но я же вам этого не говорю?
— Вот и дальше не говорите, — сказала я, не задумываясь о том, что вообще-то разговариваю с собственным деканом.
— Отлично, — кивнул он. — Значит, так, студентка… Я не знаю, как вы будете это объяснять вашим коллегам, но, если еще хоть один адепт появится в моей лаборатории — пеняйте на себя. Вам все ясно?
— Угу, — кивнула я. И замялась: уж больно красочными у меня получались картинки предполагаемого наказания. — Магистр, мне вещи собирать или как?
— То есть?
— Ну вы меня из Академии… того?.. Или пока все-таки нет?
Эгмонт помедлил с ответом.
— Если бы не василиск, — наконец ответил он, — вы бы уже сидели на чемоданах. Но то, что вы хоть что-то ухитрились с ним сделать, достойно пятерки по боевой магии или, учитывая обстоятельства, просто продолжения обучения.
Я едва не подпрыгнула на месте от радости.
— Но учтите то, что я вам сказал.
— Учту! — пламенно пообещала я. — И вообще забуду, как сюда вошла!
— Замечательно. В таком случае возьмите амулет, который лежит на столе. Ривендейл, полагаю, неплохо его знает, так что деньги он вам отдаст.
Ривендейл, я думаю, и впрямь хорошо знал этот амулет. Это был тот самый браслет-накопитель, который Эгмонт демонстративно снял во время их с вампиром знаменитого поединка.
— Спасибо, — озадаченно сказала я, опуская браслет себе в карман. Чего-чего, а такой щедрости я от магистра не ждала.
— Каждый труд должен быть оплачен, — усмехнулся он, поймав мой недоуменный взгляд. — В данном случае — из герцогской казны.
— Спасибо, — на всякий случай повторила я, уже опуская руку на дверную ручку. — Спокойной ночи, магистр.
— Студентка Ясица.
— Да? — Я развернулась на пороге.
— Амулет вернете послезавтра после уроков.
Когда я вернулась в комнату, Полин уже давным-давно спала. На столе ее валялась груда пергаментов; приглядевшись, на верхнем из них я различила длиннющую цепочку формул, содержавшую в себе как минимум тридцать звеньев. Возле формулы были подрисованы домик, человечек и маленькая розочка. Что же, все в стиле Полин.
Я разделась и нырнула под одеяло. Простыня холодила кожу; я свернулась в клубок, закрыла глаза и тихонько рассмеялась, предвкушая, с каким выражением на обычно бесстрастном лице, пардон, физиономии завтра станет смотреть на меня Генри Ривендейл. Полтораста монет, господа мои, это что-то все-таки значит, даже для герцога; а уж о вечной славе, покроющей меня не далее чем (я спешно прикинула, сколько сейчас времени)… пожалуй, уже сегодня, и говорить не приходится! Проникнуть туда, куда не ступала нога еще ни одного адепта, включая вездесущих братьев аунд Лиррен…