Удачи, милый
Шрифт:
Глава 6. Андрей
Вот как в воду глядел, Катька не только на свидания не ходила, она даже и не целовалась ни разу, в чем собственно я смог убедиться. Неожиданно вышло, признаться был готов, что-то просто замкнуло в тот момент в голове, когда Денис заявил, что этот хмырь ее парень. Черт, я думал почему-то, что на такую позариться может такой же ботан, как Соколов, а этот вроде не доходяга, да и холенный с виду. Где она его только подцепила-то?!
— Белов, — уперлась она ладошками в мои плечи,
Если бы не держал эту фурию, наверняка все лицо расцарапала мне в кровь. Ее парень, видимо, придя в себя, схватил меня за ворот рубахи, пытаясь встряхнуть как следует. Ага, ага, давай, красавчик. Я тоже так-то не лыком шит, сдачи дать мог, потому лишь усмехнулся, отпуская Катьку.
— Фу, заучка, — фыркнул зло, — ну ты и бревно, конечно.
А мысленно приготовился уже к тому, что в следующую секунду получу по физиономии, не зря этот гусь сжал кулаки. Желваки заиграли на его скулах, он так сцепил зубы, что они едва не раскрошились.
— Идиот, — прорычала Катька, вытирая губы рукавом. — Еще раз подойдешь ко мне…
— И что? Твой благоверный сделает из меня котлету?
— Да тебе, похоже, уже достаточно. Ты свою рожу-то видел? — вмешался этот болван.
— Каждые пять минут смотрю в зеркало, налюбоваться не могу, — растянул я губы в улыбке, стараясь не кривиться от боли.
Болело все, конечно, это еще часть синяков можно было скрыть под одеждой. Да лучше бы дома остался, но папаша решил действовать наверняка и с утра пораньше прикатил за мной, чтобы отвезти в универ. Дьявол! Такого позора давно не испытывал, словно мне восемь лет и папочка везет сыночка в школу, оставалось лишь завтрак мне в фольгу упаковать и слюнявчик засунуть в карман. Хорошо у бати хватило мозгов высадить на остановке, а дальше я уже прошелся на своих двоих.
— Мне пора, — взглянув на часы, протараторила Морева, обратившись вдруг к этому долговязому. — Пять минут до занятий. Спасибо, что вмешался, — обнажив белые зубы, улыбнулась она ему и, с презрением взглянув в нашу сторону, ринулась в корпус.
— Еще раз тронешь ее хоть пальцем, — хмыкнул он, вскинув подбородок, — из-под земли достану.
— Не надорвись пока будешь доставать. Кому она нужна?! Бог с тобой, если бы я захотел целоваться всерьёз с бревном, поехал бы лесопилку. Можешь оставить себе эту зануду, — выдал я, возможно, слишком нагло, но в то утро демонстрировать хорошие манеры даже не собирался.
Этот выскочка проводил нас недобрым взглядом, наверное, рассчитывая, что прожжет дыру в наших спинах, однако, плевать мы хотели с Денисом. Пока плелись до аудитории два раза думали зарулить в буфет или перекантоваться где-нибудь в спортзале. Учеба стояла поперек горла, все вокруг бесило, а больше всего не хотелось видеть лицо Катьки.
— Ты где так приложился? — поинтересовался приятель, поджав губы. Наверное, догадывался, как болела моя рожа, ведь Королев сам не раз отхватывал.
— В баре вчера. Неудачно подкатил к девчонке, откуда мне было знать, что ее папик размером со шкаф-купе, что стоит у меня в гостиной.
— Не слабо он постарался, — покачав головой,
— Я плохой ученик, — развел руками, не кривя душой ни капли. — Ты-то сам зачем полез к Моревой? Своей что ли мало?
— Да что-то психанул, слово за слово. Надоела она своей правильностью. Ходит вечно нас задирает.
— Аккуратнее с ней, — зачем-то ляпнул я, не подумав совершенно о том, что мои слова могут быть неправильно истолкованы приятелем.
Денис остановился посреди холла, нахмурился, а потом толкнув легонько меня в плечо, прошептал почти в самое ухо:
— Андрюх, ты чего запал на нее? Признавайся? Все эти взгляды, поцелуи… Доложат же Юльке, она тебе на бантик завяжет все, что можно только.
— С ума сошел? — давясь смехом, прыснул я в ответ. — Позлить просто хотел ее. Бесит она меня. Все думаю, какой бы монетой ей отплатить.
Денису мои слова не пришлись по душе. Он сделал шаг назад, глубоко вздохнул, а потом молча двинулся вперед, правда прошел чуть и замер.
— Смотри, Белов, вляпаешься по самые бубенцы, потом сам не рад будешь.
— Ой, иди ты уже, Нострадамус… Будто бы первый раз… Вляпаюсь, — усмехнулся про себя, — да таких у меня с десяток, стоит только пальцами щелкнуть. Эта коза мне даром не нужна. Скучная, как досуг мой бабули.
Однако против воли отчего-то прикрыл веки, позволив себе раствориться в этом мгновении, когда ощущал тепло ее губ. Да, целоваться Катька не умела, не хотела, и невооруженным глазом было видно, что я ей противен. Только вкус спелой вишни на моих губах напоминал о ней. И как бы я ни потешался, пытаясь унизить эту зазнайку, но в голове она у меня сидела назойливой мыслью. Хотя по факту являлась просто занозой в заднице.
Отчего-то, видя ее, я злился, хотелось вести себя, как гнида, нарываться, задеваться и беспричинно придираться, лишь бы она снова и снова морщила свой аккуратный нос, надувала губы и желала мне завалить сессию. Последнее я и без ее пожеланий мог легко сделать, для этого достаточно было просто не приходить на экзамены или с наглым выражением лица списывать на первой парте. Такая безнаказанность обуславливалась тем, что папаша являлся не последним человеком в городе, да и дружил с деканом. Если отыскать старые фотографии в альбоме, то можно увидеть, как росла и крепла их дружба с песочницы и по сей день.
Я, конечно, старался не борзеть сильно, но выходило с трудом.
Единственное, кажется, чего боялся это остаться без средств к существованию. Но и такая вероятность не сильна меня оберегала от косяков. Я чудил безбожно и в универе, и за пределами, в общем-то, следы моей бесконтрольной жизни можно было заметить на лице в этот день.
— Морева, — протискиваясь между узких рядов парт, почти прошел я мимо Кати, но в последний момент все же остановился, процедив сквозь зубы. Девчонки по соседству тут же оживились, начав хихикать. — А ты все еще девственница? Неужто такой самец тебя еще не… — наблюдая, как она заливается краской, начал я, но не успел закончить фразу, потому как эта неугомонная вскочила со своего места, резко оттолкнув меня и выбежала из аудитории.