Удачная неудача Солнцеликого - 2
Шрифт:
– С благодарностью!
– Вам бы во дворец воротиться. Уезжали-то спешно. Наверняка кто-нибудь да заинтересовался.
О-о-о! Мудрый Некрир! Ведь точно, мы из дворца рванули, будто за последним шансом гнались. Но часок еще отдохнуть можно.
– Эх, жалко! Я так надеялась сквозь скалы погулять…
– Успеешь еще, егоза. – Халах откровенно потешался над моей досадой. – Ничего там интересного. Нудно и жарко. А мне еще и пригибаться приходится.
Перед глазами сразу встала картинка, как эти двадцать два бугая, согнувшись
И впрямь, надо храм к «великой» встрече подготовить. А прежде помолиться как следует. Рушату за то, что дал дозволение. Сиштире за то, что выполнила обещание и наш любимый Дораш с нами. Гоху – за то, что есть вода, и за возможность просто порадовать этих замечательных людей.
Во дворец ввалились с помпой, имитируя возвращение с развеселой гулянки, а вот в покои вошли тихо. Гунар своей целительской магией усыпил прислугу. Чтобы не светить визит рушей перед дозорными, встречу планировали в храме.
М-да, недаром говорят, что удачный экспромт – это хорошо подготовленный экспромт. Не на камни же гостей усаживать, потому и пришлось власть имущим поработать, перетащить десяток стульев. Пусть левитацией и под невидимостью. Не понравилось? А как иначе сохранить тайну?
Король только что не подпрыгивал в ожидании появления загадочных горных людей. И вот они появились. Величество не знал, куда смотреть. То ли на огромных воинов, то ли на невысоких, но не менее колоритных рушей. Да и не рассмотришь особо, для подземных гостей устроили сумрак. Старейшины, угадывая интерес, разрешили на минутку дать свет – позволили себя разглядеть. Хороший ход. Король оценил.
Я так ничего нового не увидела в двух вновь прибывших незнакомых рушах. Ну уши большие, ну глаза «лемурьи». Все привычно. Но это для меня, а для короля и мальчиков – откровение. Отто и Якоб старательно пытались не глазеть, но куда там. Интересно же.
Разговор начал Некрир, никак не привыкну, что он старейшина. Начал так, что я аж взмокла.
– Мы рады, что бла-бла-бла период параллельного существования наших народов подходит к концу благодаря вот этой женщине, – и на меня показывает. Хорошо, что темновато, мне румянец не очень идет, да. И не возразишь, ибо неуместно.
Обменялись подарками. В темноте не рассмотреть, но ткань была точно. А мы только продукты припасли и образцы парчи. Уж не знаю, на что она нужна в пещерах. Я бы полотно предложила, как степнякам. Мой прокол, не уследила. Да и что я могла? Зато догадалась прихватить специи, Мирана меня прибьет, когда обнаружит грабеж.
Поговорили мужики за жизнь и собрались было расходиться. Но тут высказался Якоб. Он толково и кратко изложил суть договоренностей. А Отто записал. Короче, мальчики соорудили полноценный документ. Его и заверили магией перед ликом богов. Теперь этой бумажкой можно и перед носом Совета помахать.
Это хорошо, просто отлично! Плохо, что руши выставили условие – первые полгода организацией товарообмена занимаюсь я.
Что сказать, обидно. Так надеялась уйти в отрыв. Король вон ухмыляется. Ванька счастлив. Хоть призраки сочувствуют. Ладно, подумаю об этом позже, уверена, что плюсы найдутся. Главное – во дворце жить необязательно. Ну и зарплата, опять же.
Горные ушли, степняки остались сидеть в храме. Король и компания отправились совещаться и готовить парад-алле.
А для меня цирк начался раньше.
Априлда! Будь она неладна!
И чего прискакала ни свет ни заря? Не успела я войти и сразу нарвалась.
– Нина, что это такое?!
Что-что, подарок Мирах-ара. Я этот мех еще сама при нормальном свете не видела. Ух ты! Какая красота, полноценный палантин из чудесных, тончайшей выделки шкурок. Мелькнула дурная мысль – это за что же такая взятка, и пропала, настолько красив был этот странный мех. Золотисто-песочный подшерсток и тусклое серебро основного меха. В некоторых местах просматривались блеклые «леопардовые» пятнышки, намекающие на кошачье происхождение шкурок.
– Золотой манул! – в голосе модистки смешались неверие и благоговение. – Откуда?
Манул? Точно, кошка. Так что ценного в кошачьем мехе?
– Подарок.
Наверное, в мой тон просочилось разочарование «кошатиной», потому как Априлда, повизгивая от возбуждения и возмущения, поведала мне о необыкновенной редкости меха. Именно такого золотистого окраса. Это достояние, и его передают по наследству, бережно сохраняя магией. Считается, что при таком мехе и драгоценности неуместны.
– Да почему редкий-то?
– Потому что в наших горах водятся только серые. Они не такая уж редкость. А золотистые – исключительно в дальних степях, куда цивилизованным людям хода нет. Проклятые степняки!
О, дорогая, какое потрясение ждет тебя в ближайшее время! Недостойно так злобствовать, знаю, но, черт подери, я рада за этих кошек! И еще, очень хочу насладиться тем, как цивилизованная модистка откроет рот при виде новых лейб-наибов короля. Двадцать два золотоволосых, скуластых, синеглазых богатыря, упакованных в кожаные доспехи, это удар даже по моему пребывающему в коме либидо.
– А у нас еще вот... – Тишка выкатился из спальни, деликатно позевывая, и подобрал отрез грибной ткани. Я его уронила и не заметила, увлекшись палантином. На вид неказистая, невнятно-серая, зато на ощупь – шелковистый трикотаж. Она тянется! Счастье какое! Тя-нет-ся! В мечтах я уже примеряла нормальное белье.
Что творилось с этой кутюр-магичкой, не передать. Мех был отброшен и забыт. Новинку мяли, растягивали, смотрели на просвет, даже нюхали. Тоже понюхала, не удержалась. Едва уловимый, так, на горизонте сознания, грибной аромат присутствовал.