Удачная неудача Солнцеликого
Шрифт:
— То есть саму такую возможность вы допускаете? — Сара аж искрилась надеждой.
— Я уверена, что смогу, как говорит Нина, отпочковать часть себя.
— За мной подпитка, это не проблема. — Пустая фраза, но надо же как-то приободрить Сару.
— То есть, осталось дело за сосудом. — Подвел итог Гунар, — И за милостью богов.
— Ну, милость я вам обеспечу, я люблю Сару, — Тит благоразумно общался молчком, — ты забыла, зачем гостей позвала?
О,точно!
Халах выслушал спокойно, только цыкнул на разразившегося воплями зятя. Да, идея отдает авантюризмом, но у него-то совсем идей нет. И что
В скалах уже должно быть совсем сумрачно, пора позвать наших горных друзей и надеяться, что они не рассердятся. Старый шаман настоял и мы вышли вместе.
Отдаленное «вибро» в скалах Халах уловил раньше меня.
— Много человек идет, гудит сильно, — зрачки старика азартно поблескивали сквозь узенькие прорези раскосого прищура. — Скорей бы. Уж очень мне охота твоей стряпни попробовать. Дораш так вкусно рассказывал.
— Думаете, обидятся за неурочное беспокойство? Согласятся в дом зайти?
— Согласимся, если позовёшь, — Рорир соткался из густой тени, за его спиной угадывалось присутствие еще нескольких человек. — Ничего не случилось? Твой зов застал нас врасплох. Уважаемый Халах, рад видеть в здравии.
— Некогда болеть, — старый шаман показательно ворчал, — надо за этой стрекозой присматривать, а то такого наворотит…
С Рориром пришло еще трое. Борир, Юрир, и Лорир. Все риры, это означает способные ходить сквозь горы. Четверо скалоходцев с радостным удивлением рассматривали купальню мимо которой лежал путь в кухню.
— Наша работа, только старая. — Прищелкнул языком Борир. Он был самым непосредственным из четверки. Да? А я думала, это маги делали.
Кухня встретила нас полумраком, маги притушили свет по команде Сары. Сама она и не думала скрываться, уверенно взяв на себя роль гостеприимной хозяйки.
Новым гостям показали огородик. Руши так обрадовались зелени, так хвалили и за что-то благодарили, что мне стало неловко. Как будто это моя заслуга, что всё так в рост вдарилось. Картошку уже подсыпать пора, а у меня грунта нет. Ношусь, как наскипидаренная, потом не могу вспомнить, чем занималась, а такой важностью не озаботилась.
От дегустации, которую уже накрыла Кира, не отказался никто. Даже противный Фарх, а я всерьез боялась, что он закапризничает. Пронесло.
— Вот это и есть проблема, ради которой я позвала вас так внезапно. Прошу помощи. — Рорир со товарищи внимательно выслушали грустную историю притеснений кочевников.
— Не удивлен. Тебе надо знать, Нина, что в дальних стойбищах растет недовольство. В степи не так холодно, как в горах, но травы все равно мало, а значит и скота недостаточно.
— Тишка, слушай и запоминай, ибо это — твоя вина. Копи скорее силы, Тишка, миленький, нам нужна хорошая весна. Страшно подумать, сколько людей страдает.
Боженёнок только сопел согласно и жался к Дорашу, чем невероятно бесил Фарх-ара.
Руши согласились доставить груз в племя. Руши согласились делать это регулярно. Руши попросили в оплату десятую часть продуктов, которые перенесут. И только? Однако, невиданные перспективы сотрудничества открываются. Которые меня и доконают.
Пожалуй, пора прекращать надрываться в одно лицо и начать делать то, что раньше весьма неплохо получалось — заняться организацией процесса.
Встречу с Некриром через два дня решено было не отменять. Ох, сколько у меня надежд на эту встречу! Ведь он присутствовал при создании артефакта-звезды Николая-Норда, значит, есть надежда, что его искусство поможет создать артефакт-переноску для Сары.
Халах засобирался. И правильно, завтра мы опять встретимся, чтобы подготовить как можно больше груза для степняков, раз такая оказия вышла. А часть каравана, ведомая Фархом, еще до света спешно тронется в обратный путь, ведь племя надо предупредить.
Закончить вечер спокойно не удалось. Тишка вцепился в Дораша вознамерившись его не отпускать. Правильно, а кто будет для них тяжести таскать, я? Хватит нам чужаков в доме!
Фарх-ар, привыкший в своем курятнике к беспрекословному подчинению, впал в неистовство, даже Сары не убоялся. Когда Дораш заслонил Тита от кулака бесноватого папаши и принял удар, я явственно слышала, как что-то хрустнуло. Оставалось только надеяться, что это не грудина бедняги. Мгновением всеобщего шока и воспользовался Тит.
Ух ты, он и так может?! Перед Фар-ахом стоял уже не тонкокостный парнишка, а само воплощение Раштита в золотом сиянии. Даже домашние тапочки выглядели сшитыми из меха солнечного зайца. Тишка скользнул по мне ощутимо горячим взором и подмигнул. Ошеломленные степняки, враз осознавшие, что перед ними бог, повалились на колени.
Вот где он этому научился, паршивец? Помариновав гостей пару минут Раштит величаво молвил:
— Я не сержусь. Встаньте. Взамен Дораша вторая жена принесет тебе двойню, Фарх-ар. Кроме этого, велю взять на воспитание еще троих, тех, кого преподнесет тебе судьба. Ты сможешь. И будет у тебя пятеро сынов, как ты и мечтал. Все будут удалы и талантливы.
— Что значит взамен Дораша?
— У твоего старшего сына иной путь, степняк. Не становись помехой на этом пути. Не прощу!
Ну да, для отцовского энтузиазма этого одержимого и пяти сыновей маловато будет.
— Будет недостаточно, еще подкинем, — хихикнуло в голове.
— Откуда бы про двойню знаешь?
— Рушат у Сиштиры спросил для меня. Беременности — это ее забота.
Вечерние посиделки получились какими-то грустными. На всех произвело тягостное впечатление прощание со степняками, котрые уходили огорченными и обнадеженными одновременно. Бог подкинул им тем для раздумий.
Подлеченный Дораш молчаливо сидел в кресле, у парня явно болела душа. Он морщился и покряхтывал, и лишь иногда вяло кивал, слушая, как мы на пару с Сарой объясняли Титу, как он неправ.
— Но Дорашу же было плохо в степи, теперь он может жить здесь. Что не так? — Тит вяло отбивался от наших аргументов, вредничая.
— Ты это сделал для себя, а не для Дораша, вот что не так. — Кира хлопнула Тишку по плечу, — маленький еще совсем, раз не понимаешь. — Ну что, шуни, — обратилась она к степняку, — будем держаться вместе? Примешь меня, как ваму? И не грусти, все образуется. Из семьи же тебя никто не выгонял. Зато мы теперь сможем учиться. Вместе.