Удар катаны
Шрифт:
Американцы, дрейфовавшие на малом ходу на тех же местах, что и ночью, носами к проливу из опасения повторной минной атаки, заметили испанцев сразу после выхода из пролива. Одновременно на нескольких кораблях подняли флажные сигналы «Неприятель выходит», дополненные сигнальными выстрелами из пушек крейсеров «Рейли» и «Бруклин». Командир и экипаж стоящей на траверзе левого борта «Бруклина», ближе к берегу, вооруженной яхты «Виксен» внезапно обнаружили, что на них надвигается целая колонна бронированных гигантов. Напуганная перспективой оказаться меж двух огней, с вражеского берега и кораблей противника, команда яхты действовала настолько быстро, что вполне могла попасть в книгу рекордов Гиннеса. В
Командиры североамериканцев, не дожидаясь указаний, сразу двинули корабли вперед, наперерез испанской «армаде», открыв огонь по головному крейсеру. Впрочем, они быстро поняли, что набрать скорость и устроить испанцам «кроссинг Т» они не успевают. И начали последовательно на параллельный курс, стремясь нагнать кильватерную колонну противника. Но пока испанцы шли быстрее и потому большая часть американских снарядов либо падала в море, либо изредка попадала по двум концевым кораблям. Вот только самым крайним мателотом в колонне шел менее всех защищенный крейсер «Император Карлос V»…
Однако первыми обменялись выстрелами крейсера «Бруклин» и флагман испанской эскадры. Обнаружив, что крейсер идет прямо навстречу колонны неприятеля, коммодор Шлей приказал повернуть право на борт. Стремительно развернувшись, американцы встретили «Инфанту Марию Терезию» продольным огнем артиллерии левого борта. Адмирал Сервера приказал также отвернуть вправо, чтобы разойтись с североамериканцами контркурсами, и открыть ответный огонь. За ним последовали все мателоты. «Бруклин», развернувшись по кругу вправо, лег на параллельный испанцам курс, и продолжил перестрелку на дистанции около семи кабельтов. За ним мателотом пристроился «Техас». Открывший огонь из шестидюймовых орудий и одной из двенадцатидюймовок с двадцати одного кабельтова, став в кильватер кораблю коммодора Шлея, броненосец начал стрелять всем бортом. Впрочем, его двенадцатидюймовка стреляла так медленно, что никакой опасности практически не представляла.
Интереснее всех маневрировал броненосец «Айова». Выстрелив в сторону испанского флагмана примерно с тридцати кабельтов, он, набирая скорость, пошел прямо на испанские корабли. Но на расстоянии около дюжины кабельтов развернулся влево и отстрелялся из орудий правого борта по «Инфанте Марии Терезии». Потом снова развернулся, уклоняясь заодно от ответных залпов испанцев, а потом повторил маневр с левым поворотом, снова обстреляв флагман Серверы. Попав при этом сразу двумя двенадцатидюмовыми снарядами в корму испанского крейсера. И только затем, вновь совершив несколько маневров, развернулся влево. Но как оказалось, этот новейший из броненосцев, имел самый малый ход из всех американских кораблей. Шедший сначала третьим, он начал понемногу отставать и его обогнал «Орегон». Оказавшись на параллельном курсе с одним из концевых испанских кораблей, «Айова» начал перестрелку с крейсером «Кристобаль Колон».
Команда «Орегона», закаленная переходом через два океана, смогла в этом бою показать наилучшие результаты правильной эксплуатации машин и механизмов. Броненосец, имевший паспортную скорость не более шестнадцати узлов, в бою временами давал все семнадцать, обгоняя своих соратников. Стреляли «орегонцы» тоже лучше остальных команд, попав, во время набора скорости, последовательно в «Кристобаль Колон» и в «Адмирал Окендо».
Однако бой не стал «игрой в одни ворота», на что рассчитывали некоторые американские флотоводцы. Испанцы отвечали. Их орудия собственного производства опять подтвердили свои недостатки. Выходили из строя даже недавно отремонтированные одиннадцатидюймовки, а «Бискайя» и «Адмирал Окендо» лишились большей части своей среднекалиберной
В котельную «Айова» попал один из девятидюймовых снарядов, который не взорвался, но повредил один из котлов и вызвал пожар. Ситуацию спас матрос пожарной команды Роберт Пенн. Он потушил огонь, стоя прямо над кипящей водой, бьющей из котла, на брошенной поперек ведра с углем доске. Вот только скорость «Айовы» упала до несерьезных десяти узлов. Кроме девятидюймовок, в броненосец попало почти полтора десятка шестидюймовых снарядов. Один из которых вызвал серьезный пожар на нижней палубе. Но и «Кристобаль Колон» страдал от ответного огня броненосца…
Первыми погибли легкие корабли. Не успевшие как следует набрать хода, авизо и контрминонсцы оказались под интенсивным огнем шести и пяти дюймовых орудий крейсеров «Рейли» и «Глостешир». Потеряв ход и пылая от носа до кормы, авизо попытался уйти к берегу. Половина экипажа корабля была ранена или убита. Но «Донья Мария» успела выброситься на берег, в отличие от менее удачливых соратников — контрминоносцев. «Фурор», также охваченный пожаром, взорвался и затонул, унося с собой в пучину почти весь экипаж. «Плутон», который начал тонуть после попадания шестидюймового снаряда в котельное отделение, беспомощно дрейфовал в сторону берега. До которого так и не добрался, затонув примерно в паре кабельтовых от побережья после попадания очередного пятидюймового снаряда.
В это же время строй испанцев окончательно распался. «Кристобаль Колон», уходя от огня «Айовы» и набрав скорость не менее восемнадцати узлов, проскочил между испанскими кораблями и берегом. Прикрываясь при этом корпусами своих соратников от огня американцев. За ним, постепенно отставая, мчался «Император Карлос V» Но этому кораблю не повезло. В то время, когда крейсер шел мимо «Айовы», ее комендоры дали залп одновременно из всех орудий калибром в двенадцать и восемь дюймов. Для практически незащищенного (бронепалуба и двухдюймовая броня казематов) крейсера попадание нескольких тяжелых снарядов стало роковым. Скорость неожиданно упала, пожары вспыхнули сразу в нескольких местах. «Айова» и «Индиана» принялись методично расстреливать слабо огрызающийся огнем уцелевших орудий корабль.
Но хуже всего ситуация сложилась на флагмане. На корме, пораженной двумя двенадцатидюймовыми снарядами, горел пожар. Погасить его не удавалось, а едкий дым пожара заставили расчет кормовой девятидюймовки уйти из башни. Теперь флагман огрызался только редкими выстрелами носовой одиннадцатидюймовки и огнем из уцелевших шестидюймовок и сорокасемимиллиметровок. «Бруклин» и «Орегон» отвечали массированным огнем из всех калибров. «Инфанта Мария Терезия» шла вперед сквозь сплошной лес водяных столбов, временами окутываясь огнем и дымом на месте очередного попадания американского снаряда.
Анжу стоял на мостике, крепко вцепившись в леера. Бинокль, болтающийся на ремне, время от времени, после очередной дрожи корпуса от взрыва американского снаряда, чувствительно ударял по груди. Клубы дыма, от сгоревшего пороха и пожаров, застилали обзор. А попав в легкие и глаза — выдавливали кашель и слезы. Но уходить в рубку Петр категорически отказался. Тем более что командир крейсера дон Конкас-и-Палау и большая часть офицеров также оставались на мостике.
Внезапно на носовой башне на миг словно расцвел огненный цветок. Несколько мгновений ничего не происходило, потом корабль тряхнуло так, что Петр невольно упал, не удержавшись. Что спасло его от следующего взрыва, уже на мостике. Снаряд шестифунтового орудия разорвался, убив и поранив большинство из офицеров.