Ударь по больному месту
Шрифт:
– Ведь дети Торнсена росли на твоих глазах. Какого мнения ты о Терри?
Смедли хмуро уставился на свой пустой стакан.
– Мистер Терри был хорошим мальчиком. Мы с ним очень сдружились. Он часто заходил в мою комнату и разговаривал со мной. Мальчик интересовался моим прошлым, моими родителями. Он очень переживал, что наши отношения с женой расстроились, и говорил, что не может больше жить с отцом. Как только мистер Торнсен уезжал в контору, Терри отправлялся в музыкальную комнату и часами играл на рояле. Он был настоящий
– У тебя в стакане уже пусто, Джош, может быть, повторим?
Он с трудом поднялся и заковылял к бару.
– Вам тоже налить, мистер Уоллес?
– Нет, спасибо, мне достаточно.
Он вернулся с новой порцией виски.
– Ну, а мисс Анджела, как ты находишь ее?
– Когда она была ребенком, мистер Уоллес, она со мной дружила, но когда подросла – все изменилось. Она меня невзлюбила. Немало яда в наши отношения добавила моя жена. Нет, мы с мисс Анджелой плохо уживались.
– А с братом она дружила?
Он кивнул:
– Они были очень близки. Когда были вместе, на них было приятно смотреть. Но когда он ушел из дому, она переменилась, как будто солнце закатилось в ее жизни. После смерти мистера Торнсена она перешла жить в коттедж, захватив с собой мою жену. С тех пор я ее не видел.
Он осушил свой стакан и вздохнул. Я увидел глубокую печаль на его посеревшем лице.
– Мистер Торнсен умер неожиданно год назад?
– Нельзя сказать, что так уж неожиданно.
– Что ты имеешь в виду, Джош?
– Он был горячий человек, вспыльчивый, а сердце у него было слабое. Доктора много раз предупреждали его. Но он всегда делал по-своему.
– Тебе из-за этого было трудно с ним?
– Не мне, я знал его много лет, но некоторые люди…
– Некоторые люди легко выводили его из себя?
– Да, это точно.
– Он с ними ссорился?
– Нет, не ссорился, потому что ему надо было вести с ними дела. Он умел делать деньги.
– Но он частенько мог вспылить?
– Да. С ними, со мной, даже с…
– Даже с мисс Энджи?
– Только один раз, из-за мистера Терри.
– Когда это было, Джош?
– В тот день… – Он вновь потянулся к стакану.
– Ты слышал, как они ссорились? Мисс Энджи повышала на него голос?
– Я не подслушиваю, до меня доносятся только голоса. Я слышал, что она произнесла имя мистера Терри, довольно громко. После этого ушла.
– Ты говорил об этом коронеру?
– Он меня не спрашивал. Это был чисто семейный разговор. Зачем мне было говорить об этом?
– Я разыскиваю Терри. Очень важно, чтобы
Смедли покачал головой:
– Я бы очень хотел, но не могу, мистер Уоллес. Мне бы очень хотелось увидеть его снова и поговорить с ним, но с тех пор, как он уехал, я ничего о нем не слышал.
– Я объясню тебе, почему так важно, чтобы я с ним встретился. Одна старая леди оставила ему сто тысяч долларов. Это некая мисс Ангус. Ее убили. Но пока я не найду его, он не получит этих денег. Сто тысяч долларов, Джош.
Я подождал его реакции.
– Старую леди? – спросил он, глядя на меня.
– Да. Убийца, должно быть, знал, что она хранила деньги в своей квартире в «Брэкерсе», где жил Терри. Убийца искал деньги, но опоздал. За несколько дней до убийства она отнесла их в банк, где они теперь ожидают Терри.
– Я в самом деле не знаю, где он, мистер Уоллес.
Я поднялся и направился к двери.
– И последнее, – сказал я. – Твой сын Хенк заправляет делами в дискотеке «Черная шкатулка». Верно?
Он вздрогнул и откинулся на спинку стула.
– Верно, мистер Уоллес, – ответил он тихо.
– Когда я пришел сюда впервые и разговаривал с миссис Торнсен, ты позвонил сыну и сообщил ему о моем визите, так?
Он ничего не ответил. Глаза его были прикрыты, а стакан слегка дрожал в руке.
– Так или нет? – рявкнул я.
– Я разговариваю с сыном каждый день, – пробормотал он.
– Так ты говорил ему обо мне?
– Мой сын интересуется всем, что здесь происходит, – ответил он после длительной паузы.
– Ладно, Джош, – проговорил я, не собираясь продолжать этот разговор. Теперь я знал, что Смедли сообщил сыну, что меня наняли следить за Анджелой, и Хенк тотчас же отреагировал, размалевав мою стену и подкрепив впечатление ударом нагайки.
Я ушел, но Смедли был настолько взволнован, что, по-моему, даже этого не заметил.
Вернувшись в агентство, я увидел, что оставленная мною записка так и лежит на столе у Билла. Сев за стол, я написал отчет о своем разговоре с Джошем Смедли. Когда я заканчивал его, было уже пятнадцать минут второго, и я почувствовал, что проголодался. Билл появился в тот самый момент, когда отчет лег в досье Торнсенов. По его лицу было видно, что он вернулся не с пустыми руками.
– Как насчет того, чтобы перекусить? – спросил я, вставая из-за стола.
– Отлично! Могу проглотить слона!
Мы спустились в ресторан за углом, недалеко от Трумэн-Билдинг, и заказали бараньи котлеты в сухарях с жареным картофелем и пиво. Обслужили нас мгновенно. Едва мы вытянули под столом ноги, как появились две огромные котлеты с целой горой жаренного по-французски картофеля. Котлеты, правда, были не мягче древесины, но мы их разжевали, потому что были голодны.
– Выкладывай свои новости, Билл, – сказал я, налегая на котлету.