Удар в спину
Шрифт:
Глаза ее внезапно заблестели, дыхание участилось и Роман неожиданно понял, что легко мог бы добиться ее благосклонности, если бы захотел. Если бы оставались силы. Если бы он сумел предать образ Хадиши. Вот так сержант и добивался женщин, шепнуло что-то внутри.
— Очень, — честно ответил Роман.
Сколько раз они сегодня прорывались через тварей? Четыре? Пять? Нет, сколько раз сержант прорывался через тварей, таща за собой Романа? Зачем он его тащил? Свидетелем?
— А…
— Вы закончили? — прозвучал
Еще один капитан, похоже, местный аналог капитана Иевлева в части Романа.
— Патруль Эр-О-Пи триста двадцать…, — заговорил капитан.
— Ни слова, лейтенант! — раздался голос сержанта.
Громкий, командирский, не терпящий возражений.
— Капитан Мордашев! — удостоверение ткнулось в лицо.
— По правилам…
— Этот человек обладает сведениями, составляющими государственную тайну! — рука сержанта ткнула в сторону Романа. — По протоколу «Альфа-Один», я обязан доставить его в штаб корпуса или к генералу комитета!
Что он несет, подумал Роман, что он несет. Но местный капитан неожиданно увял.
— Но как…, — и сержант снова его оборвал на полуслове.
Психологическое давление, неожиданно понял Роман. Не дает опомниться, давит, похоже, не такое уже настоящее удостоверение у сержанта! Идиотская эта мысль, глупая, ненужная и злая все равно несла в себе неожиданно удовлетворительный посыл. Чуть подумав, Роман, возможно и понял бы первопричину — сержант выглядел чересчур не человеком, превосходящим младшего лейтенанта Калашникова во всем, и увидеть такое его несовершенство было внезапно приятно.
— Сверхмозг! — почти гаркнул сержант. — Он уже родился и действует! Предатели в командовании! Предатели в войсках! Никакой связи, только личные рапорта!
Что-то это значило для местного капитана, так как тот окончательно увял.
— Охрану!
— Конечно! Предатели могут ударить в любой момент! Отдельную машину, я поведу ее сам!
Сержант командовал так, словно не сомневался в своем праве приказывать и его слушались. Беготня вокруг еще усилилась, словно приехал сам Лев. Вколотое ранее действовало, Роману становилось лучше на глазах, хотя он и понимал, что это временное. Перехватил плитку чего-то окаменевшего от времени, впился зубами, хрустя и почти не ощущая вкуса.
Сбоку мелькнул санитарка, смотревшая восхищенно и с немалой страстью, и скрылась.
— Сообщить в штаб корпуса?!
— Капитан, — зацедил сквозь зубы сержант, почти уткнувшись лицом в лицо местного безопасника, — какое еще сообщить? Чтобы предатели успели подготовиться?!
Тот аж побледнел, вытянулся и Роман неожиданно ощутил симпатию к нему. Явно такое происходило впервые и капитан просто растерялся, сдался под напором сержанта — где он научился такому?! Опять тренировался на других людях? Что же, пообещал мысленно сам себе Роман, потом он ответит за все это! Никто
Скорее, конечно, сам Роман погиб бы в этой попытке, но это ничего не меняло.
— Ваш командир, майор Аванти, был сообразительнее, — продолжал цедить сквозь зубы сержант.
При его невысоком росте и невыразительной внешности, все равно выходило грозно.
— Не слушайтесь приказов сверху! Предатели могут попробовать обмануть вас, отправить войска штурмовать Рим, к примеру, или бросить в джунгли, в ловушку тварей!
— Но как же тогда?
— Лев, — почти доверительно сказал сержант, опять меняя тон на ходу. — Генерал армии Лев Слуцкий, вот кому можно верить.
— Но как же?
— Вы не верите в Льва? — усмехнулся сержант. — Но он все равно обратится и снова спасет Федерацию! А пока что, действуйте, во имя человечества!
— Во имя человечества! — гаркнул капитан, вытягиваясь и вскидывая руку.
Сержант кивнул и легко запрыгнул в машину, где сидел Роман, жадно поглощая сухпаек из пакета. Крошки летели, но Роману сейчас было все равно, тело выло и стонало, требовало еды, еды, и потом еще воды и снова еды. Машина была закрытой, бронированной и по-хорошему с ними должен был ехать третий, стрелок.
— Надо было брать бронетранспортер, — вырвалось у Романа.
Два таких ехали с ними, один впереди и один сзади, и еще два грузовика с солдатами. И машина, обычный открытый автомобиль, вроде патрульного, внутри которого сидел один из местных офицеров.
— Нет, — отрезал сержант, заводя и трогая машину с места.
— Почему?
— Потому что тогда нам не поверили бы тут так легко и пришлось бы терять время на убеждение. Держись, Роман, еще ничего не закончено!
Глава 11
— Возможно ли, что мы едем прямо в ловушку? — спросил Роман.
Он практически лежал, внутри тела что-то бурлило, щелкало, срасталось. Сержант, двужильный или даже трехжильный, вел машину, как ни в чем не бывало. Они мчались на предельной скорости, практически спихивая всех с дороги на своем пути.
— Возможно, — неожиданно фыркнул сержант. — Мы точно в нее едем!
— А инопланетяне?
— А что с ними?
— Они так нагло и открыто летают вокруг!
Хотел бы Роман впиться взглядом, прочесть правду по лицу сержанта, но знал — бесполезно. Даже если бы сержант сидел к нему лицом, то вряд ли изменило бы свое бесстрастное выражение. Единственные случаи, когда сержант проявлял эмоции, хоть немного приоткрывал маску, были связаны со Львом и сообщениями неведомых соратников.
Что, впрочем, опять ничего не доказывало — сержант легко мог переживать и за то, что Льва убить не удалось.
— А ты еще не понял?
— Нет, — подумав, ответил Роман.