Удержать в руках Пташку
Шрифт:
47
Наташа
Парфёнов ушёл, а я всё ещё пыталась стереть след от его языка. Щека уже болела, а я все терла и терла, но мерзкое ощущение оставалось на коже.
Мне казалось, я медленно схожу с ума. Никогда не думала, что так тяжело не чувствовать время. Наверное, поэтому жертва и ломается… Я бы сейчас все отдала за то, чтобы хотя бы просто понимать, какое сейчас время суток. Чтобы понять сколько я здесь. Я пыталась считать. Я читала стихи, все, что могла вспомнить, пела. В минуты полного отчаянья, я просто орала, схватившись за прутья клетки.
В этот раз у меня была и вода, и еда, но я старалась
Парфёнов пришёл опять, пробыл не долго, снова принес ведро с водой и чистое белье. Меня так и подмывало просить его выпустить, но, я, сжав зубы, не проронила ни слова, боясь сорваться в истерику.
— Ты мало ешь, — сказал он с упрёком, сверля меня взглядом. Показала ему средний палец. — Ну-ну, — усмехнулся он. И все убрав, снова ушёл.
Матвей Я не сходил с ума, я медленно умирал. Сегодня уже воскресенье, а мы не сдвинулись с мертвой точки. Шесть дней казались вечностью. Я почти не спал. Милиция топталась на месте. И сколько я ни говорил, что она у Парфенова, они повторяли, что он чист. После того, как он первый раз ушёл от слежки, я готов был своими руками придушить этих придурков. Посовещавшись с Михалычем, который тоже вставил своим подчиненным по первое число, решили оставить слежку на виду, чтобы отвлекали от другой группы следящих. Два дня он не отсвечивал, а вчера снова ушёл. Мы потеряли его в торговом центре. Через несколько часов он приехал на такси, сел в свою машину и поехал домой.
Мы нашли таксиста, он сказал, откуда забрал Парфенова, но нам это ничем не помогло. Адрес привел нас в спальный район города, к небольшому продуктовому магазину.
— Слушай, Матвей, — Денис мялся, словно все ещё обдумывал, говорить или нет.
— Говори уже, — рыкнул я. Он сегодня ночевал у меня, и мы пили кофе на кухне.
— Может к Змею обратиться?
— К кому?
— Змею, он… Ну, что-то вроде главного среди… бандитов, — на выдохе сказал Денис. А потом быстро, словно оправдываясь, добавил. — Если мы не можем эту суку поймать, нормальными методами, может надо искать помощи у таких же отморозков?
— А ты его откуда знаешь?
— Я не знаю. Но я знаю Лимона. Он мой одноклассник, он у Змея что-то вроде правой руки. Только это… Я не знаю, чего они могут от тебя потребовать.
— Плевать. Ты можешь с ним связаться?
— Я знаю, у кого можно найти его номер.
— Действуй, — говорю другу.
Денис уехал, а я погрузился в мысли. Возможно, он прав, такую тварь должны ловить тоже твари. А цена? Хрен с ней, я и завод отдам, мне все равно…
Майя
Леша ушел, оставив меня в чужой квартире. Я сходила в душ и легла спать, перестелив постельное белье на кровати. Утром проснулась почти в одиннадцать. Хотелось есть.
Заглянув в холодильник, поняла, что здесь давно никого не было. Полки были почти пустые. В морозильной камере нашла пачку пельменей. Брать без разрешения чужое было не удобно и даже стыдно, но поесть мне было надо. Вечером попрошу Лёшу сходить в магазин и купить мне продуктов. Я, к сожалению, выйти не могла, во-первых, замок изнутри тоже открывался ключом, а во-вторых, у меня не было одежды, ну и в-третьих,
Сварив пельмени, выдавила из упаковки остатки майонеза, жаль, конечно, что не было сметаны. После еды обследовала шкафчики на кухне, обнаружила чай, растворимый кофе и сахар. Здесь был запас круп и макароны. И даже нашлась пачка печенья. К семи часам, я сильно проголодалась, чай не спасал, а Лёши все не было. Когда часы, что висели на кухне, показали десять, я поняла, что Лёшу я сегодня навряд ли дождусь. Я снова сварила пельмени, в этот раз съела их без ничего.
Я не знала, что мне думать. Сегодня суббота, а Леша так и не появился ни разу. Я очень старалась не наглеть, и пользовалась продуктами по минимуму. Но гречка с рисом на воде, или пустые макароны в меня уже не лезли. Так хотелось добавить в кашу молока и кусочек масла… Вот, когда начинаешь ценить простые радости.
В квартире я не обнаружила домашнего телефона, не удивительно, он сейчас вещь практически бесполезная. Как связаться с Лёшей, я не представляла. А ещё периодически, меня стали пугать мысли, что он про меня забыл или, что вернётся хозяин квартиры, или, что, когда закончатся скудные запасы продуктов, я умру от голода.
Эти мысли и заставили меня начать лазить по всем шкафам, начала я с прихожей, в надежде найти запасные ключи. Ключи я нашла, но к замкам они не подошли. С каким-то отчаянием я стала рыться в вещах хозяина квартиры. Я уже и сама не знала, что хочу найти, но я открывала один ящик за другим в его столе, комоде, шкафу. Снова вернулась в прихожую, открыла шкаф там, и со злостью, словно я помешалась, стала срывать и бросать на пол вещи, что там висели. Когда на пол полетела очередная куртка, послышался странный удар. Я рванула к ней и ощупала карманы.
— Да, да, да! — из кармана я достала связку из двух ключей и магнитки.
Дрожащими руками я вставляла ключ в замочную скважину, и не сдержав эмоций, разревелась, когда услышала щелчок. Дверь открылась.
Я снова ее закрыла и, опустившись на пол плакала, от облегчения, от того, что могу выйти из этой квартиры, и что теперь я не чувствовала себя запертой в клетке. Успокоившись, я стала наводить порядок, собрала все разбросанные вещи, а потом так увлеклась, что вытерла везде пыль, пропылесосила и помыла полы. Когда уставшая, но довольная собой я закончила уборку, было уже поздно.
Я проверила внутренний карман своей куртки, там лежала небольшая сумма денег. Привычка не носить все деньги в одном месте у меня сформировалась очень давно. И вот сейчас она помогла мне, как никогда.
Утром я даже не стала завтракать. Покопавшись в вещах хозяина квартиры, я смогла подобрать себе одежду. Парень, что здесь жил, был явно худой, но высокий. Я натянула на себя его джинсы, затянулась ремнем, пришлось подкасать их несколько раз. Футболка и водолазка, тоже были велики, но их скрыла моя куртка. Хуже всего обстояли дела с обувью. Но я нашла обычные кеды, напихала в них носки, и примотала шнурками к ногам. Опустив джинсы пониже, осмотрела себя в зеркало. Ужас, конечно. Девушка метр шестьдесят пять с размером ноги сорок два, та ещё картинка. Но мысль о том, что уже через какой-то час, я буду пить кофе с молоком, и сделаю себе бутерброд с маслом, сыром и колбасой, так радовала, что мне было плевать, что про меня подумают люди.