Удивительные приключения дядюшки Антифера (иллюстр.)

Верн Жюль Габриэль

— Дядюшка чем-то встревожен! — заметила Эногат.

«Нет ли у него каких-нибудь новостей?» — думала Нанон, убирая со стола.

— Может быть, позвать Трегомена? — предложил Жюэль.

Действительно, с той поры, как дядюшка Антифер стал с особым нетерпением ожидать известия от Камильк-паши, он ни разу не испытывал такого мучительного беспокойства — оно буквально терзало, пожирало его. А что, если он провел разговор с Бен-Омаром не так, как нужно для дела? Не напрасно ли держал себя с ним так сурово? И стоило ли давать ему столь решительный отпор? Не умнее

ли было проявить больше уступчивости, поговорить по существу дела обстоятельно и в конце концов прийти к какому-то соглашению? Благоразумно ли называть нотариуса мошенником, негодяем, крокодилом и другими обидными словами? Наверное, следовало, скрыв свою заинтересованность, вступить с ним в переговоры, по возможности затянуть их, сделать вид, что согласен продать письмо, притвориться, будто не знаешь его ценности, и уж, во всяком случае, не требовать за него в порыве гнева пятидесяти миллионов! Конечно, оно стоит этих денег! Но действовать надо хитрее, осторожнее. А что, если нотариус после такого нелюбезного обхождения не захочет, чтобы подобное повторилось? Вдруг он сложит чемоданы, покинет Сен-Мало и возвратится в Александрию, оставив вопрос нерешенным? Что будет делать тогда дядюшка Антифер? Побежит за своей долготой в Египет?…

Прежде чем улечься спать, дядюшка дал себе несколько хороших тумаков. Всю ночь он не сомкнул глаз, а к утру принял твердое решение «перейти на другой галс» — отыскать Бен-Омара, постараться загладить впечатление от грубостей, которые наговорил сгоряча накануне, вступить с нотариусом в переговоры и даже пойти на некоторые уступки.

Около восьми утра, когда Антифер, одеваясь, продолжал обдумывать создавшееся положение, Жильдас Трегомен тихонько постучал к нему в дверь.

За ним послала Нанон, и этот замечательный человек сразу прибежал, как всегда, готовый принять на себя гнев сварливого соседа.

— Что принесло тебя, лодочник?

— Прилив, старина,— ответил Жильдас Трегомен, надеясь, что это морское словечко заставит собеседника улыбнуться.

— Прилив?…— сурово переспросил дядюшка Антифер.— Ну, а меня унесет отсюда отлив, и очень скоро!

— Ты уходишь?

— Да, с твоего разрешения или без него.

— Куда идешь?

— Куда нужно.

— Каждый идет, куда ему нужно. И ты мне не скажешь, что собираешься делать?…

— Попробую исправить одну глупость…

— Или ее усугубить?

Это замечание, хотя и выраженное в неопределенной форме, встревожило дядюшку Антифера не на шутку, и он решил ввести своего друга в курс дела. Продолжая одеваться, он рассказал о своей встрече с Бен-Омаром, о попытках нотариуса выманить у него широту и о своем предложении, безусловно фантастическом — он это сам понимает! — продать письмо Камильк-паши за пятьдесят миллионов.

— Он должен был с тобой поторговаться,— заметил Жильдас Трегомен.

— Он не успел, потому что я сразу ушел, и, конечно, поступил опрометчиво!

— И я так думаю. Значит, нотариус появился в Сен-Мало лишь затем, чтобы выманить у тебя письмо?

— Только для этого! Вместо того, чтобы передать мне то, что ему

поручено! Ведь Бен-Омар и есть тот самый посланец Камильк-паши, которого я дожидаюсь уже двадцать лет…

— Вот как! Значит, дело очень серьезное! — вырвалось у Жильдаса Трегомена.

В ответ на это замечание Пьер-Серван-Мало бросил на приятеля такой страшный взгляд, отпустил в его адрес такое презрительное слово, что Жильдас Трегомен в смущении опустил голову, сложил руки на огромном животе и начал крутить большими пальцами.

Через минуту дядюшка Антифер закончил одевание и взялся уже за шляпу, как дверь его комнаты снова открылась.

Вошла Нанон.

— Что еще? — спросил недовольно брат.

— Там внизу какой-то иностранец… Он желает с тобой поговорить.

— Кто это?

— Вот посмотри…

И Нанон подала визитную карточку, где значилось: «Бен-Омар, нотариус. Александрия».

— Это он! — закричал дядюшка Антифер.

— Кто?…— не понял Жильдас Трегомен.

— Омар, я тебе о нем говорил! Вот так-то лучше! Это добрый знак!… Он вернулся!… Нанон, пригласи господина подняться ко мне!

— Но он не один!…

— Не один?…— воскликнул дядюшка Антифер.— Кто же с ним?…

— Другой человек, помоложе… как видно, тоже иностранец.

— Ага! Значит, они вдвоем?… Хорошо, и нас будет двое!… Оставайся здесь, лодочник!

— Как… ты хочешь…

Дядюшка Антифер повелительным жестом пригвоздил к месту своего почтенного соседа, а другим жестом приказал Нанон ввести посетителей.

Не прошло и минуты, как гости вошли в комнату, и дядюшка плотно прикрыл за ними дверь. Если тайна этого разговора могла вырваться наружу, то не иначе как через замочную скважину.

— Ах, это вы, господин Бен-Омар? — произнес Антифер таким развязным и высокомерным тоном, каким он, конечно, не рискнул бы заговорить, если бы сделал первый шаг сам, явившись к нотариусу в гостиницу «Унион».

— Это я, господин Антифер.

— А ваш спутник?…

— Он мой главный клерк.

Дядюшка Антифер и Саук, представленный ему под именем Назима, равнодушно оглядели друг друга.

— Ваш клерк посвящен в дело? — спросил малуинец.

— Посвящен, и его присутствие мне необходимо.

— Хорошо. Итак, разрешите поинтересоваться, господин Бен-Омар, что заставило вас оказать мне такую честь?

— Желание побеседовать с вами еще раз, господин Антифер… конфиденциально,— добавил он, бросив косой взгляд на Жильдаса Трегомена, большие пальцы которого продолжали непроизвольно крутиться на толстом животе.

— Жильдас Трегомен мой друг — бывший владелец грузового судна «Прекрасная Амелия». Он тоже в курсе дела, и его присутствие необходимо не менее, чем присутствие вашего клерка Назима…

Трегомен был противопоставлен Сауку. Бен-Омар ничего не мог возразить.

Все четверо уселись вокруг стола, нотариус положил перед собой портфель. Воцарилось напряженное молчание. Все ждали, кто первый его прервет. Нарушил тишину дядюшка Антифер.

— Надеюсь, ваш клерк говорит по-французски? — обратился он к Бен-Омару.