Удивительный Морис и его просвещённые грызуны

Пратчетт Терри

Везде пахло крысами. Кот подумал, не стоит ли ему позвать Опасного Боба, но решил не рисковать. Может быть, ему удалось бы так найти маленькую крысу, но его крики сообщили бы и всем остальным, где он находится. А большие крысы были действительно…большими и ужасными. Даже очень злобному и сильному псу было бы трудно с ними справиться.

Морис добрался до квадратного туннеля со свинцовыми трубами. Отовсюду шипел пар, тут и там капала тёплая вода на дно туннеля. Впереди находилась решётка, ведущая на улицу. Оттуда в туннель сочился слабый свет.

Вода в

туннеле выглядела чистой. По крайней мере, сквозь неё можно было видеть дно. Морис давно хотел пить. Он нагнулся, высунул язык…

Тонкая красная струйка извивалась в воде.

Окорок выглядел растерянным и полусонным, но он всё ещё держался за хвост Сардины, когда крысы вернулись из конюшни. Это было длинное путешествие. Сардины не верил, что он сможет протащить старую крысу по бельевым верёвкам, поэтому они ползли по водостокам, доверяясь темноте ночи.

Когда они добрались до подвала, некоторые из крыс были уже там. С обеих сторон от еле передвигавшего ноги Окорока шли Загар и Сардины.

Одна из свеч всё ещё горела в подвале, и это удивило Загара. За последний час так много всего произошло.

Они опустили Окорока на пол, и там он остался лежать, тяжело дыша. С каждым вдохом его тело дрожало.

– Яд? – спросил Сардины.

– Я думаю, это было просто слишком много для него, – ответил Загар. – Просто слишком много.

Окорок открыл один глаз. – Я… ещё… вожак? – спросил он.

– Да, шеф, – ответил Загар.

– Мне… надо… спать.

Загар осмотрелся. Другие крысы подошли поближе, шушукаясь и разглядывая его.

– Питательно… сказала мне… что ты… видел туннель… Большой Крысы, – выдавил из себя Окорок.

Загар посмотрел на Питательно, смущённо потупившую глаза. – Да… я что-то видел, – ответил он.

– Тогда я хочу… чтобы мне это приснилось… и никогда не просыпаться, – выдохнул Окорок. Его тело затряслось ещё сильнее. – Не так. Не на… свету.

Загар поспешно дал Сардины знак, и тот затушил свечу своей шляпой. Влажная, густая подземная темнота окутала их.

– Загар… – прошептал Окорок. – Ты должен это знать…

Сардины навострил уши, пытаясь расслышать, что старый вожак говорил Загару. Через несколько секунд он содрогнулся, почувствовав изменение мира.

Что-то двигалось в темноте. Спичка зажглась, и через мгновение тени от пламени свечи вернулись.

Окорок лежал неподвижно.

– Должны мы его теперь сожрать? – спросил кто-то.

– Он… мёртв, – сказал Загар. Представление о том, что Окорока съедят, показалось ему неправильным. – Закопайте его. И пометьте место, чтобы мы знали, где он лежит.

Крысы облегчённо вздохнули. При всём их уважении к Окороку – он не слишком приятно пах и на вкус был наверно ещё хуже.

Одна из стоявших впереди крыс в нерешительности переминалась с лапы на лапу. – Э… когда ты говорил о том, чтобы отметить место… Ты имел в виду такой же способ, как тот, который мы используем, когда зарываем какие-нибудь яды?

– Он спрашивает, надо ли нам мочиться? – сказала другая крыса.

Загар посмотрел на Сардины, который только пожал плечами.

Загар почувствовал, как в нём растёт неприятное чувство неловкости. Если ты вожак, то все ждут, что ты скажешь. Он подумал несколько секунд и потом кивнул.

– Да, – сказал он наконец. – Это ему понравилось бы. Он был очень… крысой. Но нарисуйте над ним вот это.

Он нацарапал на земле картинку.

– Он был крысой из длинной цепочки крыс, и он думал о крысах, – перевёл Сардины. – Отлично, босс.

– А он вернётся, как Загар? – спросил кто-то.

– Если он вернулся бы, он бы наверняка очень разозлился бы, если бы его съели, – сказал кто-то. В ответ раздались нервозные смешки.

– Послушайте, я… – начал было Загар, но Сардины толкнул его в бок.

– Шеф, можно тебя на пару слов? – спросил он, вежливо подняв шляпу.

– Да, конечно… – Загару стало ещё более неловко. Никогда ранее его так не разглядывали другие крысы. Он отошёл вслед за Сардины подальше от остальных крыс. Оба растворились в темноте.

– Ты знаешь, что я раньше часто бывал в театре, – начал Сардины. – Там можно многому научиться. Так вот, тут такое дело… Я вот что хочу сказать: ты теперь вожак. Поэтому ты должен себя и вести как вожак, то есть так, как будто ты всегда знаешь, что надо делать. Если вожак не знает, что надо делать, то этого не знает никто.

– Но я разбираюсь только в ловушках, – ответил Загар.

– Представь себе будущее как одну большую ловушку, – предложил Сардины. – Но без сыра.

– Вот уж вряд ли это мне поможет!

– И ты должен давать другим верить в то, во что они хотят верить, когда речь идёт о тебе, – добавил Сардины. – Я думаю, что твой шрам – достаточно убедительное свидетельство.

– Но я не умер, Сардины!

– Что-то случилось. Ты хотел поджечь конюшню. Я наблюдал за тобой. В ловушке что-то с тобой произошло. Не спрашивай меня, что именно, я не разбираюсь ни в чём, кроме чечётки. Я всего лишь простая крыса. И я всегда буду только простой крысой. Но есть и большие крысы как Соленья или Срок Годности или другие, босс, и теперь, когда Окорок мёртв, они могут подумать, что кто-то из них мог бы стать вожаком. Понимаешь ты, к чему я клоню?

– Нет.

Сардины вздохнул. – Я так думаю, что ты действительно этого не понимаешь. Ты хотел бы, чтобы в нынешней ситуации между крысами начались разборки?

– Нет!

– Вот именно! И благодаря болтливой маленькой Питательно ты теперь крыса, которая встречалась с Большой Крысой, но вернулась обратно…

– Да, но…

– Босс, тот, кто выдержал взгляд Большой Крысы… С такой крысой никто не захочет связываться. Кто-то, кто носит на боку следы челюсти Большой Крысы как пояс? Другие крысы пойдут за такой крысой. А в такие времена как сейчас крысам нужен кто-то, за кем они смогут пойти. Что касается Окорока, то ты правильно решил. Зарыть его, помочиться сверху и отметить рисунком… Это понравится и старым крысам, и молодым. Это показывает, что ты думаешь и о тех, и о других. – Сардины склонил голову и улыбнулся озабоченной улыбкой.