Угол белой стены
Шрифт:
— Происходит странная вещь, — сказал он Лобанову, — чем дальше мы продвигаемся, тем дело становится все запутанней. Ты не находишь?
— Да-а, — покрутил головой тот. — Я же тебе с самого начала говорил: шарада. Хотя с Семеновым мы теперь все-таки кое-что выясним. Тот гость ночной у нас А вот с убийством… Выходит, паспорт Горлиной, а убита не она. Вот где шарада-то! Кто же такая убитая, спрашивается? Как к ней паспорт чужой попал? И где же сама Горлина в таком случае?
— И какое отношение ко всему этому имеет Семенов? — добавил Сергей.
— А
— Имеет. Тут я уверен.
— Гм. А я что-то начинаю сомневаться.
— Да? Ну тогда давай восстановим факты.
— Давай, — со вздохом согласился Лобанов. — Просто голову тут с ними со всеми сломаешь.
Он подошел к большому сейфу в углу кабинета и принялся доставать пухлые папки с бумагами. Сергей пересел с дивана поближе к столу и закурил.
Бумаги эти были не один раз ими прочитаны. Уже по одному виду каждой из них Сергей и Лобанов тут же вспоминали их содержание чуть ли не дословно. И все же терпеливо они принялись заново их читать.
Постепенно восстанавливалась до мелочей знакомая цепь фактов.
Итак, все паспорта, с которыми были совершены мошенничества, добыты Семеновым. Это не вызывало сомнений. Выходит, Семенов участвовал в преступлениях. Но одно из них было совершено с паспортом ограбленного и усыпленного в поезде человека. Следовательно, Семенов имел отношение и к этому делу. Тем более что Семенова именно по тому, последнему, мошенничеству опознал Колосков. Тут все было как будто ясно.
Теперь — убийство в гостинице. Там действовали с помощью того же снотворного, что и в поезде. Поэтому сам собой напрашивался вывод, что и тут замешан Семенов. Тем более что через сестру он вполне мог такое снотворное получить. То, что Скляревская якобы не узнала в нем спутника убитой потом женщины, нисколько не снимало с него подозрения. Даже наоборот: Сергей был убежден, что Скляревская солгала.
— Теперь неясен даже мотив убийства, — с досадой заметил Лобанов. — У Горлиной хоть были украденные, деньги, а у этой…
— У этой деньги тоже могли быть.
Дойдя в своих рассуждениях до этого места, они, не сговариваясь, захлопнули папки и уложили их высокой горкой на краю стола. Решено было немедленно допросить задержанного ночью человека.
Через некоторое время в кабинет ввели высокого, худощавого парня в зеленой поролоновой куртке на «молнии». В руке он держал модную, ворсистую кепку. На узком и смуглом лице с тонкими, тщательно подбритыми усиками видны были следы усталости, нижняя губа была упрямо прикушена.
— Садитесь, — сказал Сергей, внимательно оглядывая парня.
Тот молча сел.
— Ваше имя, фамилия?
— Алек… Александр. А фамилия Гамидов.
— Место жительства?
— Ну, допустим, Баку. Допустим, улица Комиссаров, пять.
Парень нагловато усмехнулся, но Сергей сделал вид, что не замечает его вызывающего тона.
— Где ваши документы?
— Потерял. Сам, понимаете, переживаю.
— Заявили о потере в милицию?
— Вот я вам совершенно официально и заявляю.
— Зачем приехали в этот город? У вас
— А как же? — Снова, на этот раз как-то странно, усмехнулся парень. — Разные люди, понимаете. Есть хорошие, есть не очень хорошие. Но вас это, знаете, не касается.
— Грубовато отвечаете.
— А со мной тоже грубо обошлись. Так что квиты.
— Нет, — покачал головой Сергей. — Мы еще далеко не квиты. Как зовут человека, к которому вы пришли этой ночью?
— Не знаю, — безмятежным тоном ответил тот.
— Вы не находите, что это звучит довольно глупо?
— Для вас это, может быть, и глупо. А для меня, понимаете, наоборот.
Парень явно рисовался. Но в больших, выразительных глазах его проглядывала тоска.
Зазвонил телефон. Сергей снял трубку и тут же образованно воскликнул:
— Да, да, это я! Здравствуйте! Очень хотелось, чтобы вы приехали к нам. Мы за вами машину пришлем… Ну что вы, нисколько!.. Зеленая «Волга» будет, номер…
Он вопросительно взглянул на сидевшего в стороне Лобанова, и тот подсказал:
— Тридцать один — пятнадцать.
Сергей повторил номер и, положив трубку, почти весело спросил задержанного парня:
— Так вы отказываетесь отвечать на мои вопросы?
— Не могу, — тот широко развел руками. — Спать хочу.
— Ну, так посидите в коридоре. Там и вздремнуть можно.
Когда парня увели, Сергей посмотрел на Лобанова:
— Ну, что скажешь?
— Интересный парень. Я бы даже сказал, перспективный. Показать решил?
— На всякий случай. Высылай машину. А ты, может, пока Семеновым займешься?
…Спустя немного времени в кабинет к Сергею ворвался взволнованный, запыхавшийся Дмитрий Петрович. Он, видно, очень спешил. Пальто его было распахнуто, кашне выбилось из-под ворота. Шляпа сдвинута на затылок с потного лба. На впалых щеках его даже появился румянец.
Дмитрий Петрович подбежал к столу и возбужденно прошептал, перегибаясь к Сергею и поправляя очки:
— Вы знаете, кто у вас сидит в коридоре?! Это ужасно… Это тот самый… Он был у нас в учреждении… Да, да, да… Я его прекрасно запомнил. Гораздо лучше того, второго…
— Это точно, Дмитрий Петрович? — не скрывая радости, спросил Сергей.
— Это так же точно, как… как то, что я вас вижу. Я могу под присягой, если угодно… Боже мой, только не выпускайте его, умоляю вас…
— Будьте спокойны.
Когда Дмитрий Петрович уехал, Сергей снова вызвал арестованного.
— Ну, Алек, давайте поговорим серьезно.
Тот тревожно поднял на него свои бархатные глаза. В них не было прежней наглости. Настроение парня явно переменилось. «Наверное, узнал Колоскова, — подумал Сергей. — Наверное, понял, что деться некуда».
— А, все равно теперь! — Алек безнадежно махнул рукой. — Сажайте. Можете даже расстрелять. Одним дураком будет меньше на свете. — Глаза его наполнились слезами. — Если хотите знать, жалко только моих стариков. Они так верят, что лучше их Алека никого нет. — Сделав над собой усилие, он усмехнулся: — Святая простота, понимаете.