Угроза с севера
Шрифт:
Если здесь живут люди, то их следы утонули, затерялись в бесконечном - до самого горизонта лесу.
Единственным ориентиром, которому можно доверять, была река. Каперед заметил, что русло отклонилось на восток, но искать брод не стал. Он справедливо рассудил, что ее исток находится где-то в предгорьях. Все реки начинают свой путь с Рубежных гор. Все могучее и мощное должно начинаться в столь же могучим. Соун и ее притоки рождаются в Рубежных горах, столь высоких, что и летом на их вершинах сохраняется
Каперед никогда не бывал в этих горах, не ходил тамошними перевалами. Он не представлял, с какими сложностями он столкнется.
Горы населяли отсталые племена, о которых краем уха слышал Каперед. Он никогда не интересовался народами, что окружают Обитаемые земли, и теперь пожалел об этом.
Он и про эту землю ничего не знал, а узнал и того меньше. За последнее столетие, Каперед был первым цивилизованным человеком, что находился в Венавии. А что он мог рассказать про этот край? Про народы населяющие его? Да ничего!
– В любом случае, - решил Каперед, - все равно никто не станет расспрашивать его о пройденном пути.
Так что не имело смысла беспокоиться о том, что знания географов не будут пополнены. Придет время, и легионы посетят эти земли, тогда и познакомятся с населением лесной страны.
Если останутся эти легионы, если варвары не втопчут в грязь все хорошее, что удалось сохранить от цивилизации предков. Наследство прошлого и достижения современности могут быть легко разрушены, разбиты на множество осколков, как хрупкое глиняное блюдо.
И как было в прошлом, десятки осколков разлетятся во все стороны. Они будут меньше, чем было то блюдо. Ведь это всего лишь осколки.
Варвары не заинтересованы в том, чтобы сохранить наследие предков.
Они боятся его.
Сколько прошло дней, Каперед не имел представления. Поначалу он считал восходы, но потом сбился и бросил. Записать негде. Каперед не догадался сразу делать зарубки на посохе или оторвать кусок коры для себя.
Он горевал о прошлом, но забывал о нем быстро. Это могло бы удивить его, да вот только сознание не могло сконцентрироваться на некоторых мыслях.
Теплее не становилось, казалось, что наоборот Каперед возвращается в края зимы. Быть может, подумал он, где-то здесь обитают зимние демоны, что приносят снег и дождь.
Тучными они приходят и затапливают землю, а потом отлеживаются, чтобы восстановиться.
Сугробов становилось больше. Лежали они теперь не только в тенистых местах, но и на редких холмиках, открытых светилу. Каперед задержался на день, чтобы проследить за движением солнца. В ужасе он решил было, что идет на север, а не на юг. Безумие или усталость смутили его.
Но солнце вставало и садилось там, где и предполагал Каперед. Он шел в нужном направлении, отклоняясь лишь для того, чтобы не терять из виду речной рукав. Он все еще не терял надежды встретить следы разумных существ.
Весенние паводки не начались, река вяло перекатывалась в собственном русле, играясь с темными льдинами. Таких массивных и огромных ледяных доспехов Каперед не видывал никогда в жизни. Он боялся спуститься в овраг, подойти к подмерзшему берегу и выйти на одну из этих льдин.
Было бы неплохо оседлать этот речной доспех и добраться на нем хотя бы до Соуна. Но Каперед отмел эти мысли - слишком далеко теперь до великой реки, и в узких местах льдины образуют заторы.
В Коматии реки лишь на севере да в лютые зимы покрываются толстым слоем ледяной брони. А в этом краю подобное явление, похоже, обыденность. Неудивительно, что люди мало населяют леса. Зачем? Если есть благодатные земли на западе, обширные пастбища на востоке. А уж Обитаемые земли созданы для блаженства всякого существа.
Но без людского общества было тяжело. Каперед поймал себя на мысли, что рад услышать всадников, что прочесывали леса возле города древних.
С человеком разговаривал только ветер. Ледяные порывы вдруг обрушивались на деревья, ломали ветви и гнули стволы. Старые сосны и ели скрипели, с верхушек падал оставшийся с зимы снег.
Беснующийся ветер заглушал любые звуки - Каперед не слышал собственных шагов. Но именно в эти моменты ему чудились голоса. Призрачное многоголосье, невидимые глазу существа пытались заговорить с ним. Или все время с ним разговаривали? Просто Каперед не замечал их, пока гул ветра не открывал их.
Среди голосов чудились иные звуки, словно шаги; это могли быть собственные шаги торговца. Он не понимал, что происходит вокруг. Лес пугал его, земля засасывала, а свинцовое небо сдавливало.
Так не хватало солнца. Даже того, что освещало Коматию. Ведь это было солнце, яркое, дарующее радость.
В этих землях треть года проводила богиня плодородия. Именно здесь расположен загробный мир.
Каперед припомнил, что уже часто сравнивал иные места с загробным миром. Тема смерти постоянно донимала его. И здесь, под кронами мрачных деревьев, человек как никогда был близок к ней.
Кроме реки и призрачного солнца, едва светящего из-за облаков, не было иных ориентиров. Каперед хотел видеть горы, отделяющие варваров от цивилизованной страны. Но этих гор не было, словно они утонули в грязи этих лесов.
Такое не могло произойти, не должно было.
Летом откроются десятки ручьев, питающие реки Венавии. Сейчас же их сковывал лед. Рыбы и земноводные вмерзли в лед. Каперед смог найти пропитания.
Все-таки этот мертвый край не лишен ресурсов. Просто необходимо внимательно смотреть. Искать среди вмерзших в лед камышей.