Угроза
Шрифт:
Сотник схватил атамана за руку, не давая ему повернуться к королю спиной, и задом вывел из зала. Конечно, традиции этикета соблюдаются через раз, но сейчас, при первом знакомстве, забывать о них не следует.
– Он играет большую роль в городе, ваш король?
– спросил Сайка, когда они опять оказались на улице.
– Очень, но только в городе. Отношения города с Джеммой зависят только от Повелителя. В сущности, к вам он не будет иметь никакого отношения, если вы станете подданными. Тогда, наверное, Повелитель даст тебе ярлык Малого Повелителя…
– Не вздумай отказаться!
– Я и не собираюсь, - вставил атаман.
– Джемма может по прежнему жить по решениям Большого Совета, но разговаривать Повелитель станет только с тобой или с твоими потомками. Такова традиция, не спорь с ней пока не разберешься. И еще… - сотник вздохнул.
– Как ни мало значит король Стэфф в Чивья, не оскорбляй его. Нам, подданным, это обидно.
– Не буду, - пообещал Сайка.
– Ох, это - Дворец!
Они оказались на площади. Множество пауков медленно поползло к ним со всех сторон, они присматривались к чужаку. Сотник опять взял атамана за руку, спокойно дошел с ним до входа. Здесь пауки не разошлись, как бывало прежде, сверху упал, повис на паутине, шевеля лапами, один из приближенных Повелителя.
"Олаф-сотник, Повелитель ждет тебя и твоего спутника. Но он должен оставить все оружие."
Такого прежде не бывало, восьмилапые слишком быстры, чтобы разоружить людей перед встречей один на один. Но тут же Олаф вспомнил о яде и понял, что Повелитель не имеет права рисковать собой.
– Тебе придется разоружиться, - сказал он атаману и на всякий случай приврал: - Такова традиция для послов.
– Да?..
– Сайка поежился, но послушно расстегнул ремень, сбросил перевязь на мостовую.
– Эх, ни один джет бы на такое не решился!
Сотник тоже хотел снять меч и лук, но пауки уже расступились.
"Повелитель ничего не сказал про тебя, Олаф. Можете входить."
Он замешкался на мгновение, потом опять застегнул пояс. Если Повелитель оказывает сотнику доверие, то разве можно от него отказаться? Олаф опять прихватил посла за руку, ввел во Дворец.
– Немного постоим здесь, чтобы привыкли глаза к темноте, а то запутаемся в паутине.
– Не хотелось бы… - атаман негромко прокашлялся.
– Здесь можно говорить?
– Да.
– Трудно молчать, - Сайка тяжело вздохнул, опять прокашлялся.- Олаф, а тебя все это не давит к земле?
– Что именно?
– не понял сотник.
– Пауки… У них такие холодные глаза. Паутина кругом, мы совсем беспомощны. Чувствуешь себя не человеком, а мухой. Вы все живете в ловушке, в тенетах.
– Не понимаю тебя, - признался сотник.
– Может быть, снаружи и похоже, что мы в ловушке, но одновременно это и защита от всех других врагов.
– Защита… - пробурчал атаман.
– Не нужна людям защита. Наоборот, надо доказывать, что мы сильнее всякого скорпиона или паука. Меньше защиты, меньше крепостей.
– Может, пойдем?
–
– Ты готов?
– Да! Это ведь не страшно, что у меня коленки трясутся?
Олаф взял его ладонь, которая тряслась не хуже коленок, и повел посла сквозь лабиринт старой паутины. В темноте чуть шуршали пауки, появление чужака их нервировало. Тем более, что и от самого атамана исходили волны страха, смешанного с неприязнью.
Повелитель находился в совершенно том же положении, что и в прошлый раз, будто даже не пошевелился. Сайка не сразу заметил нависавшее над ними тело, остановился, судорожно вдыхая.
– Какой-тут воздух спертый… - прошептал он.
– Проветрили бы хоть иногда. Верно?
"Я рад видеть тебя, Олаф сотник. Уже знаю про ядовитую рыбу вельшу. Зижда отведет на озеро людей, они поймают ее и добудут яд."
"Я оставил заложников. Люсьена и морского человека Стаса."
– Верно?
– еще раз спросил Сайка.
– Слышишь меня?
Тут атаман проследил за взглядом сотника и застыл, словно пораженный громом. Повелитель был намного больше обычного смертоносца, и сейчас находился прямо над его головой.
"Атаман Сайка вернется. Сейчас я буду говорить с ним, ты можешь идти. Но не уходи далеко, подожди в соседнем зале, поможешь ему найти дорогу. Отдыхай, и помирись с королем Стэффом. Пока ты мне не нужен."
Сотник аккуратно высвободил руку и оставил атамана наедине с Повелителем. Сайка не заметил этого, оставшись совершенно неподвижным. Сейчас его разум впервые знакомился с огромным, бездонным сознанием Старика. Олаф сделал несколько шагов и потерял джета из виду. Тогда он остановился возле висящего на стене телохранителя.
Сколько продлится беседа? Олаф сложил руки на груди и приготовился ждать долго. Тем большим было его удивление, когда слабый, зовущий голос атамана послышался раньше, чем сотник успел первый раз зевнуть. Он пошел на зов и поймал протянутую руку.
– Не торопись, пожалуйста. Здесь следует двигаться медленно, - попросил он его, но Сайка, кажется, не услышал.
Олафу пришлось крепко обнять джета и вести, слегка покачивая, словно ребенка. Сайка дрожал, шептал что-то, обращаясь почему-то к королю. Когда они оказались у входа и по глазам ударили яркие солнечные лучи, посол попытался вырваться.
– Ну же! Потерпи еще немного!
– потребовал Олаф, пресекая эти попытки.
– Мы еще во Дворце!
Только на площади Сайка получил свободу и быстро пошел прочь, размахивая руками. Один из кулаков атамана был крепко сжат. Смертоносцы на этот раз не заинтересовались человеком, остались на своих местах. Олаф подхватил с мостовой его оружие и побежал за джетом.
Ему пришлось отвести потрясенного атамана на бывшую улицу своей сотни, которая теперь относилась к королевской. Но только утром, за завтраком, Сайка смог говорить, и первое что он сказал, было: